Эмиграция, депрессия или суицид: посетители гей-клуба о признании ЛГБТ «экстремистским движением»

17 ноября Министерство юстиции подает иск о признании «Международного общественного движения ЛГБТ» экстремистским и о запрете его деятельности на территории Российской Федерации.

В 21:30 того же дня редактор внезапно предлагает ехать в гей-клуб, поговорить с посетителями об этом. Я собираюсь и еду.

На входе охранник разворачивает двух парней и начинает допрашивать меня. Допрос проходит без пристрастия, я, чего скрывать, в клубе уже бывала.

Спускаюсь в самое тихое место - в курилку, подхожу к молодому парню.

ДЕНИС, ДАНИЭЛЬ И АЛЬБЕРТ

Я: Привет, я журналистка, поговорим о том, что Минюст хочет признать «движение» ЛГБТ экстремистским?

Даниэль: Не знал об этом.

Я: Ты знаешь кто такие экстремисты?

Даниэль: Спортом занимаются.

Я: Это экстремалы :)

Альберт: у вас такие темы интересные темы, можно с вами поболтать? Вы про новости сегодняшние?

Я: Да, конечно.

Я: Как вы относитесь к тому, что Минюст хочет признать "движение" ЛГБТ экстремистским?

Денис: *показал кулак*

Альберт: *смеётся* Как к этому можно относиться? Получается это запрет всем нам.

Денис: надеюсь будут какие-то чёткие требования, тогда будет понятно как выживать.

Даниэль: Если это случится, я из России сразу уеду.

Я: Куда?

Даниэль: Во Францию.

Я: Продолжите ходить в гей-клубы?

Альберт: Я думаю, их будут называть тематическими, кабаре.

Я: С каким ущемлением вы сталкивались ранее?

Альберт: Только за внешний вид. Всё равно есть какой-то негатив. Пока ты живёшь в пузыре, всё хорошо, когда чуть-чуть выходишь – тебе страшно вообще жутко. Это очень бьёт по менталке. Меня триггернуло, что нет репрезентативности в образовательной программе. Нерепрезентативность чувствуется, потому что всё время говорят о гетеросексуальных парах. Хочется почувствовать причастность к этому миру немножко. Ты понимаешь весь этот гетеронормативный конструкт.

Я: Знают ли родители о вашей ориентации, и какие у вас с ними отношения?

Альберт: Мой отец залез в мой телефон, это было в 11 классе. Со мной была проведена беседа. Я обещал, что стану гетеро.
Живу я с тётей, она меня тоже не принимает, но любит как родитель. Всё усугубилось, когда я рассказал о своём ВИЧ-статусе. Тогда стало ещё хуже. Мы ненадолго разъехались. Потом отношения возобновились благодаря брату.

САША И МИША

Саша: По поводу сегодняшних новостей? *смеётся* Путин сказал, что геи – тоже люди и имеют право участвовать в конкурсах.

Я: Как отнеслись к тому что Минюст хочет признать "движение" ЛГБТ экстремистским?

Миша: Мне эту новость скинули одногруппники в беседу. Печально, на самом деле, что такое в принципе существует. Если это в верхушке власти происходит и там такое мышление, то чего мы ждём, не знаю.

Я: Вы знаете о возможных последствиях?

Миша: На мой взгляд, закрытие клубов, но они и сейчас стали обычными [примечание редакции: гей-клубы не называются так].

Саша: Это треш. Мне не нравится, что кричат, будто у нас свободная страна, что у каждого свобода слова, у нас в Конституции так написано.

Я: С какой дискриминацией вы сталкивались раньше?

Миша: Не скажу, что я сталкивался. Но вот сегодня я хотел прийти в кожаных штанах, но не пришёл, потому что мне тупо страшно ехать в них. Непонимание родителей, непринятие цвета волос [крашеный в блондина]. Если ты все скрываешь, дискриминации нет. А если приходишь и говоришь "я гей, дайте мне работу", ну, многие задумаются.

Я: Знают ли родители, и какие с ними отношения?

Саша: Мои знают, мы не общаемся.

ЯНА И ДАША

Я: Знаете, что Минюст хочет признать "движение" ЛГБТ? экстремистским?

Яна: Слышала.

Даша: Ещё нет.

Яна: Я знаю что всякие пропаганды уже давно и афиширование запрещено.

Я: Как вы относитесь к этой новости?

Яна: Очень плохо. Сейчас наговорю на статью. Очень плохо ко всему отношусь, что сейчас происходит. То, как относятся к ЛГБТ, – это ужас просто.

Я: Как вы думаете, какие у этого будут последствия?

Яна: Пиздец.

Даша: Конечно же, самые негативные. Многим людям придётся уехать из страны, многие впадут в депрессию, покончат с собой.

Яна: У нас и так нетолерантное общество было, а ещё с учётом, что такое законодательство вводится.

Даша: Если будет грозить срок.

Я: Продолжите ходить в гей клубы?

Яна: Конечно, как ходила, так и буду ходить. Половина моих подружек – лесбиянки. И всю жизнь я ходила. *смеётся* Но я живу в Черногории, мне проще. Приезжаю в Россию раз в год.

Даша: Ну, ты уехала в 2020.

Яна: Уехала до того, как это стало мейнстримом *смеётся*

КОЛЯ И ВОВА

Я: Знаете о сегодняшних новостях?

Вова: Да.

Я: Знаете, какие у этого будут последствия?

Вова: Если всё так пойдёт, то нас приравняют к экстремизму. В теории, это же уголовка светит.

Коля: Пока это же активизма касается. Последнее было хорошее, на удивление, Путин в последнем интервью сказал, что это скорее всего не примут (в действительности, Путин такого не говорил – ред.).

Я: Планируете уезжать?

Вова: Пока не планирую, но в будущем, думаю, уеду.

Коля: У некоторых людей, как и у меня, нет возможности уехать из страны. Поэтому, скорее всего, нет, но скрываться тоже не хочется. Скорее, буду тайно высказывать свою позицию.

Я: С какой дискриминацией сталкивались?

Вова: Я вообще с Кавказа. *смеётся* Я недели 4 назад прилетел туда, сходил в клуб, меня хотели там избить, угрожали убийством, в том числе и полиция. Нас там таких, правда, не много. Стараются все ребята оттуда уехать.

Я: Тебя били?

Вова: Да, и перцовкой заливали.

Я: Знают ли ваши родители?

Вова: Мои знают, мама знает давно. Сейчас всё гораздо лучше, но сначала она говорила очень обидные вещи. Но со временем она смирилась, видимо правда любит. Папа узнал в последний мой приезд. Он очень жёстко отреагировал. Он такой армянин, ух. Но я думаю, что всё равно он примет. В целом не отказались.

Коля: Мои родители не знают и, надеюсь, не узнают никогда. Я думаю, у них позиция резко негативная. И в принципе не хотелось бы чтобы они об этом хоть как-то услышали.

Я: Тебе тяжело от них это скрывать? Испытываешь тяжесть на душе?

Коля: До того, как я уехал из родных мест, было достаточно тяжело это скрывать. Грусть, конечно, из-за непонимания. Родитель должен считаться лучшим другом и каким-то понимающим самым близким человеком. Знаешь, именно из-за этого отношения с родителями не складываются, не хочется говорить им в принципе ничего.

АРСЕН

Я: Привет, я журналистка, хочу взять у тебя интервью.

Арсена: С удовольствием.

Я: Знаешь о сегодняшних новостях?

Арсен: я абсолютно не понимаю логики. Такое ощущение, что это желание набрать политических баллов, не более того, потому что это не имеет смысла.

Я: Кому набрать политические баллы?

Арсен: Президенту и его соратникам. Они просто используют тех, кто не сможет им ничего сделать.

Я: Знаешь, какие будут последствия?

Арсен: Это будет ещё хуже, чем сейчас. Вместо штрафов будут аресты, тюрьмы, пиздец. Придётся уезжать

Я: куда поедешь?

Арсен: в Турцию.

Я: Ты из Турции?

Арсен: Нет, я с Кавказа, но я понимаю турецкую культуру.

Я: Расскажи, как живётся гею на Кавказе?

Арсен: O my God. It's funny. Я помню свои года, когда об этом было очень страшно говорить. Родственники били, сажали, закапывали. Если кто-то из моих родственников узнает всё, мне хана, если я не убегу. Я живу не с ними вместе, поэтому моя ситуация намного, лучше чем у других.
5 моих друзей-геев уже женились. Был один знакомый гей, его женили, он не смог удовлетворить свою жену. Она заставила его признаться, что он гей. Потом пришли его братья и сказали его отцу, что если он не даст 6 миллионов, то они об этом всем расскажут.

Я: Знают ли твои родители?

Арсен: Я маме признался. Говорит, женись по-любому. Делай, что хочешь, но женись.

Я: Папа не знает?

Арсен: не дай бог узнает. Лучше просто помалкивать и жить. Это очень угнетает, но я учусь с этим жить.