В российский прокат вышел артхаус от израильского режиссера, обладателя «Оскара» (за лучший короткометражный фильм) Гая Наттива. В России мало кто слышал о его работах, найти о нем информацию на русском языке сложно. Зато все (или почти все) знают героиню его нового фильма – первую (и единственную) женщину, что занимала пост премьер-министра Израиля. Голда Меир – фигура для кого-то спорная, для кого-то – образец для подражания. Новый фильм – о том, как из популярного и любимого народом политика она чуть было не превратилась во врага для своей нации. А виной всему война.
Стоит сказать, что «Голда» (так фильм называется в международном прокате) может многих, особенно хорошо осведомленных о личности политика, разочаровать. В российском прокате у фильма, что необычно, название лучше и конкретнее – "Голда. Судный день". Зритель, увидев оригинальное название, скорее всего подумает, что лента – полноценный байопик Меир, что сейчас ему расскажут о ее детстве и взрослении, становлении как политика, ну или хотя бы о том, как она повлияла на создание Израиля как признанного государства. «Голда» же обманывает зрителя. Этот фильм имеет мало отношения к реальной Голде Меир. Нам не покажут, как еврейская девочка из Украины, из крайне нищей семьи, сначала оказалась в США, а после – на территории нынешнего Израиля. Не покажут и путь – от рядовой активистки до самого известного израильского политика. Не покажут толком и ее «свержение» (а в 1970-х ее уход с поста премьер-министра называли именно так). Наттива мало волнует историческая личность Меир, он снимает кино не о ней. На место Меир можно было поставить любого политика, которому не повезло управлять страной во время военного вторжения (такой фильм могут позже снять, например, о Зеленском, и он мало чем будет отличаться от «Голды»).
В пользу того, что в фильме больше абстрактного и вневременного, нежели исторического, говорит и то, что он не пытается внятно объяснить, что же это за война такая была и кто и за что воевал в 1973 г. Может, конечно, режиссер был уверен, что абсолютно все зрители осведомлены о причинах и последствиях конфликта. Увы, но это не так (по крайней мере, в России). На всякий случай, поясним: Израиль на протяжении многих десятилетий воевал со своими арабскими соседями. В 1948 г. (когда Израиль был провозглашен государством) начался новый этап арабо-израильского конфликта. Арабские страны не признавали Израиль, более того – считали его врагом, потому что территория Израиля, по их мнению, является частью арабско-мусульманского мира, а евреи заняли ее незаконно. В конфликте между Израилем и арабским миром отразилась в том числе холодная война – США поддерживали Израиль, СССР же был на стороне арабов. «Агрессия Израиля – это результат заговора наиболее реакционных сил международного империализма, в первую очередь США, направленного против одного из отрядов национально-освободительного движения» – такова была позиция ЦК КПСС на момент 1967 г. Тогда, в 1967 г., закончилась Шестидневная война между Израилем и коалицией арабских государств. В этой войне Израиль одержал победу и занял новые земли, в 3,5 раза превосходящие его довоенную территорию. Война Судного дня (название пошло от иудейского праздника Йом-Кипур, в день которого война началась) была продолжением конфликта 1967 г., тогда противники Израиля (Египет и Сирия) хотели вернуть себе территории, занятые Израилем в результате Шестидневной войны.
О событиях до 1973 г. «Голда» рассказывает мало и очень сухо. Зритель, не погруженный в историю арабо-израильского конфликта, может поначалу запутаться: за что, собственно, воюют и кто кого поддерживает? С художественной точки зрения это маловажно. Гай Наттив рассматривает войну 1973 г. как часть чего-то бессмысленного и беспощадного, что приходит внезапно (хотя все ждут) и никогда не заканчивается. Война в «Голде» – чудовищное явление, за которое несет ответственность как сторона нападающая, так и сторона обороняющаяся. И достигает она почти толстовского смысла – это некая сила, что оказывается вне власти и усилий политиков и высокопоставленных военных. Показываемая в фильме Меир, а заодно и ее министры и советники, совершенно бессильны перед этой волной насилия и смерти, им остается лишь уповать на мужество и собранность тех, у кого есть оружие и кто умеет и готов отстреливаться.
Формально сюжет выстраивается вокруг Голды Меир, которая была премьер-министром в 1973 г. Ее история до войны Судного дня благополучно вырезана. Лишь раз Меир вспомнит, как в детстве, в Украине, она пряталась от злобных казаков, которые убивали евреев за то, что они евреи. Скажет она это, чтобы ее подчиненный (и зритель) понял ее желание умереть за независимость Израиля. «Государство Израиль! Глаза мои наполнились слезами, руки дрожали. Мы добились. Мы сделали еврейское государство реальностью, – и я, Голда Мабович-Меерсон, дожила до этого дня. Что бы ни случилось, какую бы цену ни пришлось за это заплатить, мы воссоздали Еврейскую Родину. Долгое изгнание кончилось», – писала она в мемуарах о своем участии в создании государства Израиль в 1948 г. «Если арабы войдут в Тель-Авив… ты знаешь, что нужно сделать» – говорит экранная Меир своей помощнице, подразумевая под этим, что ей, Меир, нужно помочь покончить с собой. Но это – в первой половине фильма. Сначала Меир показывают как жесткого, принципиального и уверенного в собственных решениях политика. Она без колебания говорит о жертвах, которые придется принести на новой войне. Зрителю показывают важную фигуру, которая должна играть большую роль в грядущем конфликте. Однако ожидание оказывается обманутым: Меир оказывается политиком без власти, одно ошибочное решение (не объявлять мобилизацию) лишает ее прежней устойчивости. «Любая политическая карьера заканчивается неудачей», – говорит она, подразумевая, что каждый политик однажды совершит ошибку. Только в условиях войны она может стать роковой.
С началом войны «Голда» концентрируется на личных переживаниях Меир в связи с ее политическими ошибками. Разумеется, мы не знаем, каково было реальной Меир в первые часы боевых действий. Фильм же углубляется в сомнения и страхи политика, который начинает постепенно верить – в начавшемся кровопролитии есть и его часть вины. Обнаруживая, насколько ужасна война, услышав, как умирают ее соотечественники на поле боя, Меир все больше погружается в собственную рефлексию. Все в фильме словно спрашивает: могла ли она как-то повлиять на начало этой войны? могла ли она ее отсрочить или лучше подготовить к ней свой народ? неужели из-за нее гибнет столько людей? Фильм прекрасно обнажает эту беззащитность и зависимость, казалось бы, главного политика воюющей страны. Меир знает, что даже победа не вернет ей прежнюю уверенность, война сначала уничтожает ее политический статус, а после – и часть ее личности. Позже в фильме покажут, как Меир будут допрашивать – но потом оправдают перед народом. Но она будет вынуждена уйти в отставку. До войны ее рейтинг поддержки был выше 70 процентов. После войны рейтинг упал до 21%.
Главное достоинство «Голды» (кроме сюжета) – это Хелен Миррен, которую сильно изменили, чтобы придать ей сходство с политиком. Вся драматургия завязана на ней, и у Миррен получается сыграть одновременно сильную и слабую женщину, которая обязана что-то делать, но в действительности может лишь наблюдать за последствиями своих решений. Благодаря Миррен у Гая Наттива получается достаточно сильный, серьезный, а местами и волнительный фильм вне приевшегося жанра байопика. Понятно, что история не имеет сослагательного наклонения, но фильм настойчиво спрашивает своего зрителя: имеет ли политик право на ошибку и, если уж совершил ее, какова должна быть плата за нее? Сам фильм хочет – но в итоге не отвечает на этот вопрос. Кому-то это не понравится. Но актуальность «Голды», что приближает власть имущих к простым смертным, сложно не заменить в наше военное время.
