20% россиян боятся помогать. Что происходит с пожертвованиями правозащитным НКО

«Сота» изучила результаты опроса, проведённого благотворительным фондом «Комитет против пыток». Доноров фонда и жителей России расспросили о том, почему они поддерживают правозащитников, что мотивирует их это делать, а что – мешает. 

Кто жертвует правозащитникам?

Благотворительный фонд «Комитет против пыток» провел опрос среди тех, кто жертвует деньги организации. Получился следующий портрет: образованные женщины и мужчины средних (25-45) лет из крупных городов со средним доходом, «трудоустроенные квалифицированные специалисты» преимущественно из технических профессий.

В фонде также провели опрос среди потенциальных доноров – тех, кто уже жертвует другим благотворительным инициативам, но пока не решился помогать «КПП». Вопросы задавали женщинам и мужчинам в возрасте от 18 до 65 лет, которые живут в городах России с населением 100 тыс. и более, пожертвовавших деньги любым НКО. В исследовании 2023 г. приняли участие 1001 человек. Оказалось, что чаще на правозащиту жертвуют мужчины в возрасте 18-34 года, жители Москвы и Санкт-Петербурга.

Более половины из них (63%) жертвовали за последний год НКО не реже, чем раз в 2-3 месяца, а четверть из них – «ежемесячно и чаще». Популярнее всего организации, которые оказывают помощь социально-уязвимым слоям населения.

Чаще всего «КПП» жертвуют с российских банковских карт – этот способ указали 76% опрошенных. Это объясняется просто: чтобы избежать рисков попадания в черный список Минюста, фонд исключил возможность жертвовать деньги с иностранных карт. «Пожертвования возможны строго от граждан России и с российского счета, – пояснили “Соте” в Фонде, – У платежной формы стоит ограничение на случай транзакции с иностранного аккаунта».

«Сота» поговорила с представителями нескольких правозащитных проектов, чтобы выяснить, насколько портрет донора «КПП» совпадает с их данными. Некоторые организации отказались делиться такой информацией. Это объясняли в том числе нежеланием «подсказывать» власти, как ещё сильнее запугать тех, кто продолжает поддерживать российскую правозащиту. 

Впрочем, в одной известной правозащитной организации, попросившей не упоминать её название, сообщили, что платёжная система не позволяет получать личные данные жертвователей. А специальных исследований пока не заказывали. Делиться информацией о донорах не стали и в команде ОВД-Инфо (занимается помощью участникам протестов и помощью жертвам незаконного уголовного преследования). Проект публикует ежемесячные отчёты о собранных средствах, но предупреждает, что данные очищены от личной информации для безопасности доноров.

В проекте «Идите лесом» (помогает «не попасть на войну» и консультирует по вопросам мобилизации) рассказали «Соте», что около 70% доноров – мужчины. Однако детальный портрет донора по возрасту, социальному статусу и географии в проекте пока не проводили.

Что мотивирует переводить деньги правозащитникам?

Первое исследование среди своих доноров «КПП» проводил в 2021 году. Тогда почти половина респондентов (45% из числа доноров НКО в целом) заявили, что жертвуют правозащите как бы авансом, опасаясь однажды стать жертвой пыток или уголовного преследования.

Основные мотивы донорства «КПП» сейчас – это желание, «чтобы пыток не было» (89%), «сопротивление росту беззакония и насилия в обществе» (88%). В организации отмечают увеличение доли доноров, которые видят реальную помощь «КПП» пострадавшим от пыток: этот показатель вырос с 40% в 2021 году до 59% в 2023 году. 

Мотивируют помогать «КПП» и блогеры. Так, чаще всего о деятельности фонда доноры узнавали из интервью юриста команды Ольги Садовской журналистке Екатерине Гордеевой и выпусков Юрия Дудя. Самым узнаваемым кейсом помощи «КПП» стала история Заремы Мусаевой, похищенной чеченскими силовиками из своей квартиры в Нижегородской области.

Лидирующими мотивами помощи правозащитным организациям, как и в исследовании 2021 года, стало мнение, что «нарушение прав можно и нужно искоренять» (51%), желание способствовать становлению правового общества в России и желание способствовать наказанию виновных в нарушении прав человека (по 47%), желание быть защищенным от нарушения прав человека и важность помощи другим (по 41%). Впрочем, если в 2021 году 45% респондентов жертвовали «КПП», опасаясь стать жертвами пыток, то в 2024 году таких осталось лишь 29%.

В НКО, которая попросила не упоминать название, сообщили, что иногда доноры сами рассказывают, зачем её поддерживают. Так, некоторые пишут, что делают это «исходя из реалий 2024 года» – так как видят усиление репрессий в России. Другие отмечают, что среди их родственников были репрессированные, и это также повлияло на решение жертвовать правозащитникам.

«Идите лесом» часто поддерживают, чтобы было куда обратиться за помощью позже. «Многие мужчины-доноры направляют поддержку как бы авансом – с припиской о том, что сами когда-то могут стать нашими клиентами, – говорит основатель проекта «Идите лесом» Григорий Свердлин, – Многие мужчины и женщины при этом донатят потому, что у них нет времени на общественную работу или волонтерство, а донат – это способ быстро помочь инициативе».

В фонде «Общественный вердикт» (оказывает юридическую помощь по защите основных прав и свобод) не изучали мотивации доноров. «Исходя из откликов на нашу фандрайзинговую рассылку, нас поддерживают, потому что считают, что мы делаем важное дело, – отметила Наталья Таубина. – Некоторые поддерживают из-за того, что раньше мы им помогли и сейчас они хотят, чтобы мы продолжали помогать другим».

В 2023 году 52% действующих доноров и 21% потенциальных сделали пожертвования после прочтения публикаций в интернете. Доноры КПП также делали пожертвования после публикаций людей, чьему мнению они доверяют (48%); постов в соцсетях фондов или благотворительных организаций (40%, в 2021 году – 31%) и соцсетей друзей, коллег и знакомых (30% в 2023 и 35% в 2021). Также доноры фонда чаще стали узнавать информацию о сборах из электронных рассылок (17% в 2023 и 14%в 2021) и подкастов (18% в 2023 и 11% в 2021).Все благотворители часто используют «Телеграм» и Youtube, в том числе канал фонда «КПП». При этом потенциальные доноры также используют «ВКонтакте» и «Одноклассники», и значимо чаще, чем доноры «КПП», – «Дзен» и «ТикТок». Доноры КПП значимо чаще пользуются «Инстаграм», «Фейсбук» и «Твиттер». Среди наиболее популярных у доноров Фонда телеграм-каналов: «Медуза» (24%), канал Екатерины Шульман (19%), «ОВД-инфо» (17%), «Медиазона» (13% и особенно среди женщин) и «Новая Газета» (13%).

Что пугает благотворителей?

Те, кто не знал о деятельности «КПП», главным барьером для пожертвований назвали отсутствие информации об использовании средств (34%). Также опрошенные говорили, что предпочитали помогать людям адресно (28%), не имели финансовой возможности для пожертвований вовсе (23%) или не верили в честность организации (22%). 

Среди тех, кто знал о «КПП», но не жертвовал ему и не планировал этого делать, треть заявили об отсутствии финансовой возможности помогать (35%). Не понимали, на что проект тратит деньги 29%, предпочли жертвовать людям адресно 27%. Четверть выбрали для помощи другие благотворительные организации (26%).

В организации, которая просила не упоминать названия, подтвердили, что значительную часть потенциальных доноров останавливает страх возможных последствий. «Нас часто в письмах спрашивают, не признаны ли мы нежелательной организацией или иноагентами, – пояснили в организации, – Мы объясняем, что сейчас не признаны нежелательной и даже иностранным агентом, нам безопасно жертвовать средства. А как только что-то изменится, мы сразу же расскажем и отключим подписки, если они будут представлять опасность нашим сторонникам».В команде ОВД-Инфо отмечают, что делать пожертвования (несмотря на статус «иноагента») все еще безопасно. «Мы рассказываем об этом донорам, объясняем особенности разных токсичных статусов, иноагентам жертвовать деньги можно, – заявили в проекте, – Мы рассказываем [о себе] в соцсетях, на сайте, на странице для пожертвований и в других каналах». 

Среди основных барьеров, которые стоят перед донорами, в проекте «Идите лесом» выделяют «страх ответственности» и «небольшие средства» – из-за экономической ситуации.

Директор фонда «Общественный вердикт» Наталья Таубина рассказала «Соте», что проект собирает средства «через платформы, а не от людей напрямую» в том числе из-за того, что фонд внесен в реестр «иноагентов». В случае если бы сбор вели напрямую от доноров, фонд должен был бы включать информацию о каждом поступлении в отчеты в Минюст. При этом несколько рекурентных платежей фонд все же потерял из-за статуса «иноагента». Платформы по сбору средств сейчас тоже отказываются работать с «Общественным вердиктом» из-за его статуса, пояснила директор фонда.

Сколько готовы жертвовать

Среди опрошенных потенциальных доноров снизилось число тех, кто готов подписаться на постоянные пожертвования – с 33% в 2021 году до 21 в 2023 году.

Увеличилась и доля тех, кто жертвовал «КПП» регулярно – с 74% до 83%. Время от времени помогали фонду 10%, а разово – 6%. Абсолютное большинство опрошенных доноров (96%) планируют совершать пожертвования и в будущем. Средний размер регулярных платежей «КПП» 100 – 200 рублей. 

Помимо финансовой помощи, доноры чаще всего были готовы на работу в информационном поле. Например, подписываться на социальные сети, репостить и реагировать на посты фонда в социальных сетях соглашались около половины респондентов.

Около 40% согласны покупать мерч – атрибутику с символикой организации. Треть доноров готовы стать волонтерами, а ещё 16% – оказывать свои профессиональные услуги на безвозмездной основе.

В организации, которая попросила не указывать название, рассказали, что 2022 году поддержка в рублях выросла в шесть раз по сравнению с 2021 годом. А в 2023 немного упала по сравнению с 2022 – на 1/5 часть от всего объема. При этом рекуррентные пожертвования составляют 99% платежей по состоянию на февраль 2024 года. Средний «возраст» рекуррентного жертвователя – чуть дольше года, отметили в организации.

 О пытках меньше говорят

Потенциальных доноров спросили, что именно они готовы считать пытками. Получились следующие результаты: 

Использование тока, целлофановых мешков и прочих приспособлений – 76%; 

Причинение тяжелого физического вреда 75%;

Заключение в некомфортных бытовых условиях (лишение сна, еды, отправления гигиенических потребностей) – 66%; 

Изнасилование – 60%. 

Причинение физической боли без серьезных повреждений – 59%;

Принуждение к выполнению бесполезной работы и выматывающих физических упражнений – 59%; 

Психологическое давление – 55%. 

Издевательство и унижение – 43%;, 

Неоказание медицинской помощи – 41%;

Словесные оскорбления и грубость – 25%; 

Лишение правовой помощи, недопуск адвокатов – 22%. 

Доноры «КПП» существенно чаще благотворителей в целом относили к пыткам неоказание медицинской помощи (93% против 41%), а также издевательства, унижения (86% против 43%).

При этом потенциальные доноры стали реже встречать упоминания о пытках в СМИ, констатируют аналитики. Значимо чаще других с упоминаниями о пытках в СМИ сталкиваются мужчины, люди в возрасте от 18 до 44 лет, живущие в Москве и Санкт-Петербурге с высшим образованием, признающие проблему пыток в РФ и знающие о «КПП», а также доноры правозащиты.

Снижение упоминания пыток в СМИ не связано со снижением случаев пыток в России, констатирует руководитель благотворительного фонда «КПП» Юлия Фролова. «Тема пыток стигматизирована в прессе, критика представителя власти, ставшего автором насилия, становится все более опасной», – объясняет она выявленную тенденцию.

При этом среди ключевых плюсов исследования Фролова называет смещение внимания респондентов на необходимость оказания медицинской помощи жертвам пыток. Раньше аудитория «КПП» уделяла больше внимания помощи юридической. «С одной стороны, можно сказать, что люди все меньше верят в правосудие -- работа НКО в этом направлении уже не кажется им эффективной, а значит, нет мотивации вкладываться в нее, – поясняет Фролова. – С другой стороны, это может свидетельствовать о том, что адресная гуманитарная помощь пострадавшим – медики, лечение, обследования, возвращение к нормальному физическому и психическому состоянию – стала не менее важной, чем помощь юриста». 

Она также указывает, что среди основных тенденций команда фонда считает ключевой увеличение количества гуманитарной помощи (то есть потребность людей в медиках и психологах). В том числе из-за этой тенденции фонд запустил проект психологической помощи жертвам пыток.

Минимальная вовлеченность доноров за семь лет

Люди чаще поддерживают НКО ситуативно, как, например, подают милостыню, проходя мимо нуждающегося – к такому выводу пришли в фонде «Нужна помощь». Об этом рассказала «Соте» социолог-исследователь Карина Пипия.

Согласно исследованию фонда, 71% респондентов указали, что помогают НКО, в то время как об «альтернативной» благотворительности заявили 65% опрошенных (данные за 2023 год). 

«В 2023 году только для 11% респондентов, принявших участие в исследовании, благотворительность была ежемесячным событием [от числа тех, кто в принципе поддерживал организации]. Регулярно поддерживать НКО — значит принять осознанное и взвешенное решение, в то время как поддержать в моменте какую-то просьбу о помощи -- это часто эмоциональный и более простой выбор», – объясняет Карина Пипия.

Если говорить в целом о масштабе участия россиян в поддержке НКО, то в 2023 году доля интернет-пользователей, которые хотя бы раз участвовали в практиках поддержки благотворительных организаций за последние 12 месяцев, снизилась до 71%. Это значение является минимальным за всю историю наблюдений – то есть с 2017 года, когда этот показатель был равен 86%. «Другое исследование, посвященное уже мнению самих НКО, демонстрировало значимое снижение поступлений от коммерческих компаний и пожертвований частных лиц в 2022 году, – уточняет Карина Пипия. – Но в 2023 году негативный тренд не продолжился, и многим организациям удалось адаптироваться».

Отметим, что на момент подготовки публикации фонд «Нужна помощь» был внесен в реестр иноагентов Минюста. В связи с этим фонд сделал почтовую рассылку, где рассказал, что поддерживать фонд и партнерские ему НКО все еще безопасно, несмотря на токсичный статус. «Статус иноагента не делает НКО экстремистской или нежелательной, а только означает, что ее внесли в реестр организаций, которые, как считает государство, находятся под иностранным влиянием, – говорится в письме, – Пожертвования и любая иная поддержка в адрес НКО-иноагентов законодательно не запрещены и легальны».