11 мая в московском Манеже открылась персональная выставка народного художника России Василия Игоревича Нестеренко. Живописец отдал патриотическому монументальному искусству более тридцати лет, но если раньше был известен историческими полотнами и храмовыми росписями, то в последние годы сделал заметный рывок к запечатлению современности. И неудивительно – ведь вокруг нас буквально создается исторический эпос. Поэтому на выставке, названной «Мы – русские, с нами Бог!», центральными экспонатами стали полотна на темы новых великих побед и свершений страны. Корреспондент SOTA побывал на открытии выставки и проникся сплавом военной и духовной брани.
Открытие выставки собрало много ярких персонажей, которых какое-то время назад было сложно представить рядом и которые теперь как-то очень сблизились – от лидера фракции КПРФ до приехавших с Афона монахов. С левой стороны от входа в центральной части зала располагался монументальный триптих «Сирийская земля» (руины Пальмиры, женщина в хиджабе с ребенком, русская надпись «Мин нет» на сирийских развалинах…). Далее русские военные в Сирии писали послание «Недругам России» в картинных позах запорожцев с полотна Репина (даже и в живопись, восходящую к академическим традициям, проник проклятый постмодернизм!), но облокотившись на гранатомет с надписью «По ИГИЛУ» (почему-то без уточнения, что это запрещенная в России террористическая организация – видимо, это ясно из контекста).
С правой стороны от входа располагались не менее монументальные работы из жизни «новоприсоединенных территорий»: разрушенная часовня, дедушка на руинах, а главное, конечно – «Защитники Новороссии»: группа героев в камуфляже, с одной стороны стяг Спасителя, батюшка с крестом и сестры милосердия с иконами, с другой стороны – юная красавица с буквой Z на груди и триколором в руках, на переднем плане суровый воин подкармливает дворняжку, – все как положено (по аналогии с картиной напротив, отсылающей к Репину, эту работу тянуло сопоставить уже со «Свободой, ведущей народ» Делакруа, но его полотно явно проигрывало в динамичности).
По центру эстрадная группа ансамбля имени Александрова и детский хор радовали гостей комбинацией из патриотической советской эстрады и не менее патриотической современной.
Охраняли все это действо суровые мужчины с орлиными профилями – как выяснилось позже, охрану организаторам выставки прислали отец и сын Кадыровы.
Президент фонда «Память народов» Оксана Бондарева, которая вела торжественную часть вместе с известной советской телеведущей Анной Шатиловой, сообщила, что мы присутствуем на знаковом для всей страны событии. Оказалось, что оно еще и рекордное: главный редактор книги рекордов России Станислав Коненко подтвердил, что рекорд по «наибольшему количеству выставок художника России в Манеже с результатом четыре выставки» объявляет официально зафиксированным.
Освятить выставку пришли афонский иеромонах Паисий и архиепископ Одинцовский и Красногорский Фома, который объяснил, что в отличие от других стран Россия в соответствии с известной цитатой из «Апокалипсиса» апостола Иоанна Богослова, никогда не бывает «слишком теплой», а всегда или холодна, или горяча, поэтому только она одна и именуется Святой Русью, а никакие другие страны так не называются. Заодно владыка напомнил о другой цитате – словах из завещания Александра III cыну о том, что «у России нет друзей». (Эту фразу часто завершают исторически более сомнительным продолжением «…кроме армии и флота» - и действительно, сюжеты полотен, представленных на выставке, укладывались в эту установку.)
Другие почетные гости развивали ту же тему: воинские подвиги, духовные победы, в это важное для страны время, связь поколений, Россия встает с колен…
Лидер фракции «Справедливая Россия – За правду» Сергей Миронов рассказал о становлении художника в непростой период, когда слово «патриотизм» писали в кавычках, и порадовался, что теперь все изменилось, так что России суждено быть великой.
Лидер ЛДПР Леонид Слуцкий отметил, что в дни, когда Россия и весь русский мир встают плечом к плечу «за здравые идеи президента России», у нас есть возможность соприкоснуться с прекрасными полотнами, который показывают «партии пораженцев», что она уже потерпела поражение, а победа России неизбежна. Заодно политик пожелал художнику поставить еще много рекордов новыми выставками в Манеже.
Речь лидера КПРФ Геннадия Зюганова, в принципе, содержала то, что он уже неоднократно говорил в эти майские дни в связи с празднованием годовщины Победы (и правильно, не пропадать же хорошим речам): в мире только десяток стран имеют тысячелетнюю историю, лишь некоторые из них освоили все виды культурных и научных достижений, но только нам пришлось 700 лет с оружием в руках защищать свою веру, и работы позволяют почувствовать вкус новой победы… (Оксана Бондарева, оказавшаяся поклонницей лидера КПРФ, сообщила «вы исторический депутат, вы лучший депутат» и добавила что-то про всенародную любовь к Зюганову всех наших бабушек. Надо полагать, политик был тронут.)
Содержательнее прочих оказалась речь руководителя департамента культуры Москвы Александра Кибовского. Во-первых, он заинтриговал информацией о том, что среди героев картин Нестеренко, «былинных героев, но наших современников», которые защищают отечество на рубежах, некоторых уже нет в живых (публика стала оборачиваться на «Защитников Новороссии» в попытках угадать, кто из группы персонажей нынче покойник). Во-вторых, Кибовский рассказал, что как раз накануне СВО у Нестеренко планировалась выставка в Вашингтоне, но почему-то после начала СВО выставку эту стало совершенно невозможно проводить в США. Казалось бы, а что такого случилось? Чиновник не спасовал перед трудноразрешимой загадкой: дело в том, что Нестеренко для американских политиков «опаснее ядерной бомбы», ведь он – «наш творческий суверенитет». И есть чего опасаться: по мнению Кибовского, если бы жители загнивающего Запада увидели, что такое «настоящее, нормальное искусство», они бы сразу поняли, какое непотребство им подсовывают в качестве духовной (то есть бездуховной) пищи свои лидеры, отвергли бы этот суррогат и перешли бы на потребление российской культурной продукции, за которым, видимо, могли последовать и более тревожные для недругов России геополитические трансформации.
Но пока бедные жители западных стран прозябают на убогой диете из номеров «Евровидения» и прочих мерзостей, наслаждаться полотнами Нестеренко предстоит ученикам кадетских классов, потому что их по согласованию с департаментом образования Москвы будут водить на выставку организованно. Благо, как радостно отметил другой гость, режиссер Андрей Житинкин, возрастной ценз выставки 0+ и монументальные военные полотна поэтому доступны даже младенцам.
Премьер-министр Республики Башкортостан Андрей Назаров пояснил, что башкиры – тоже россияне, поэтому и с ними Бог, а представительница губернатора Санкт-Петербурга Елена Ломанова (она была в заметном положении) поблагодарила художника за то, что он изображает на картинах настоящих русских женщин, ведь «Родина начинается с женщины», а сегодня женщины России вновь объединяются и дарят мужчинам любовь, заботу и нежность...
Актриса и поэтесса Юлия Благая поделилась осознанием, которое настигло ее, когда она смотрела на полотна Нестеренко: русские выигрывали все войны, потому что с нами Бог. Про проигранные войны творческая женщина не стала уточнять, оставив присутствующим самим решать, может быть, их проиграли не русские, а кто-то еще. К счастью, эту неясность помог прояснить сам художник в ответном слове: русские все-таки проигрывали войны, если отказывались от Бога, но, если каялись, все снова налаживалось.
Также художник объяснил, что русские – все, кто любит Россию, что в его творчестве так много темы войн, потому что вся наша история – бесконечная война (а вообще-то больше всего он любит писать женские и детские портреты, но что делать, история требует иных образов). Эта выставка «За наших, без различия национальности, вероисповедания, партийной принадлежности», резюмировал Василий Нестеренко и добавил, что в конце зала, возле росписей из Патриаршей трапезной ХХС, гостей ждет фуршет.
Но на пути к фуршету еще предстояло преодолеть несколько веков русской истории, наполненных войнами: Смутное время, эпоха Петра I, Отечественная война 1812 года. Историю Нестеренко иллюстрировал чаще всего батальными полотнами или портретами исторических героев, хотя есть и особый жанр, который в аннотации к выставке обозначен как «тематические натюрморты». Впрочем, ему больше подходит выражение «военный натюрморт»: на переднем плане красиво сгруппировано какое-нибудь оружие, оплетенное георгиевскими лентами, а клубы дыма сражений фоном («Балканы. Русские наступают!», «Оружие Победы»).
Не потерять связь прошлого с настоящим помогали сопроводительные тексты к картинам, которые также можно было счесть отдельными художественными высказываниями, до того они порой оказывались нагружены смыслами: там обязательно присутствовал какой-нибудь вывод о том, чему события смуты или обороны Севастополя могут научить современников (нас, понятное дело, объединяться, а наших врагов – не посягать на наши интересы). Напротив «Обороны Севастополя» разместилось полотно с неожиданно мирным сюжетом «Открытие Антарктиды». Но зря корреспондент порадовался, что хоть здесь никто ничего не завоевывает и не обороняет, а просто открывает: сопроводительный текст уточнил, что через несколько месяцев после экспедиции Беллинсгаузена и Лазарева в те же края «якобы зашли» английские китобои и поэтому «западный мир говорит, что они как-то лучше открыли Антарктиду». Подлости англосаксов нет предела: они заменили почти все русские названия новых земель на свои, английские. И на этом умаление наших заслуг не закончилось: позже, как «говорят», Руаль Амундсен, составляя карту маршрутов арктических экспедиций, не нанес на нее маршрут Лазарева и Беллинсгаузена… «Даже Амундсен! Что говорить об остальных!», патетически завершается текст, поясняя, что полотно Нестеренко противостоит «желанию принизить или совсем вымарать из истории наши достижения».
Словом, везде и всюду нам приходится от чего-то обороняться. Странно, правда, что такой важной цели пытаются достичь с помощью картины – с таким же успехом английские художники могут изобразить своих китобоев в льдах Антарктики, и это будет равновесный аргумент? Но каждый сражается, как может, вот художник – кистью…
Давшая название выставке картина «Мы – русские, с нами Бог!» очень символично оказалась посвящена «атаке мертвецов» (как в публицистике нередко называют контратаку русских солдат при обороне крепости Осовец во время Первой Мировой войны: штурмуя крепость, немцы применили боевой газ, но русские защитники, несмотря на сильное отравление, сумели отразить атаку противника). Сопроводительный текст об этом событии содержал размышления о варварских методах, которые «использовала «Просвещенная Европа» по отношению к нам и во время Второй Мировой войны», и обвинения «демократического Запада» в том, что он «молчит, когда и сегодня почти в тех же местах используются запрещенные виды оружия по отношению к мирному населению. Одно слово – «культурные варвары»!» (хотя это два слова, въедливо отметил про себя корреспондент). Завершалось все уже неоднократно озвученным в этот день рефреном, что раз мы русские и с нами Бог, значит, наше дело правое, «враг всегда будет разбит, и победа всегда будет за нами» (и вновь хотелось отметить логическую ошибку этого утверждения, в котором из первой посылки совершенно не следуют все остальные, к ней присоединенные).
Помимо исторических сюжетов Нестеренко известен религиозной живописью, в том числе фресками и мозаиками для Храма Христа Спасителя (почти все мозаики храма Вооруженных Сил России в парке «Патриот» тоже на его совести). Поэтому батальные сцены перемежались религиозными сюжетами, изображениями святых и апостолов, а дальнюю стену зала украшало большое фото мозаики из Храма Вооруженных Сил – образ Богоматери (это изображение Богородицы Нестеренко часто соотносят с плакатом «Родина-Мать зовет!»). Сюда-то и тянулась толпа, потому что под Богородицей размещались фуршетные столы, знаменующие слияние духовной и обычной пищи.
Впрочем, пиршество плоти оказалось скудным – сок, минералка и пирожки. Корреспондент умилился было такой аскезе ценителей патриотического искусства, но тут обнаружилось, что официанты тихо разливают в бокалы для сока возникшее откуда-то пакетированное вино неясной атрибуции, отвечая интересующимся, что это такая святая вода (оставим мелкое богохульство на совести бездуховных сотрудников кейтеринговой компании). Несмотря на предосторожности, появление вина не прошло незамеченным для гостей, а поскольку на всех его очевидно не могло хватить, штурм фуршетного стола стал приобретать размах батальных полотен живописца. Корреспондент «Соты» как представитель упомянутой Слуцким партии пораженцев счел за благо не ввязываться в битву и отправился досматривать выставку на трезвую голову, тем более оставался еще целый нижний зал.
Хотелось бы рассказать, что, если наверху была война, то тут нас ждал мир – пейзажи, портреты тех самых любимых живописцем женщин и детей и еще больше храмовых росписей. Но нет, война настигла и здесь в виде серии сирийско-украинских эскизов. Да и дети – что герои очередного триптиха «Эхо прошедшей войны» наверху, что участвующие в семейных сценах внизу – часто изображались то в пилотках, то с игрушечным оружием.
Пришлось признать, что разнообразное творчество Нестеренко, действительно, вполне соответствует его концепции истории, в которой Россия непрерывно с кем-то воюет, а мир наступает только на том свете, в раю, в обществе святых, которые свое на земле уже отвоевали и теперь болеют оттуда за своих – то есть за новых героев Святой Руси. На земле спокойны только те же святые и пейзажи. И еще женщины с маленькими детьми – они пишутся по образцу Мадонн и, видимо, призваны олицетворять внесенные в мир отголоски рая. Но потом дети подрастают и, взяв в руки солдатиков и игрушечные автоматы, готовятся к вечной борьбе. И так ею проникаются, что, даже состарившись, остаются «Непокоренными», как ветеран с еще одной части триптиха про эхо войны. Только изредка на полотно попадают представители мирного населения тех мест, за которые идет битва, – но и они чаще похожи на бесплотные тени.
С кем мы воюем? На встречающей посетителей картине «Письмо недругам России» так и остается загадкой, кому персонажи пишут и зачем? Послание бойцам ИГИЛ? Но общий настрой выставки наводит на мысли, что недругов мыслят как-то шире... От кого конкретно защищают «Защитники Новороссии», тоже не показано и даже не пояснено… Впрочем, и в тех сюжетах, где враги вроде бы известны и даже присутствуют, они тоже изображены как невнятные полчища духов и теней и рассеиваются от одного только приближения русских. Возможно, это потому, объясняет очередной сопроводительный текст, что главная битва – борьба с грехом внутри нас? Но грехи не побеждают силой оружия…
Этот внешний мир – и враги, и те, кому мы, вроде бы помогаем, и даже собственная мирная жизнь – его словно и не существует. Герои картин законсервированы в особом пространстве, где есть лишь поле боя. Но за что мы воюем? За правильные названия на картах? Ответа на этот вопрос не знали, кажется, ни герои картин, ни выступавшие гости. Однако и те и другие убеждали посетителей, что воевать необходимо, а останавливаться нельзя до самой смерти.