Ранее мы рассказывали, что профессор и один из основателей Высшей школы экономики (НИУ ВШЭ) Игорь Липсиц уволился из нее. Формальная причина – отмена контракта на дистанционную работу. В другом формате профессор работать не может, так как находится за границей.
Липсиц участвовал в создании университета и 30 лет в нем преподавал. Теперь ему предложили быть мойщиком посуды в одном из московских филиалов. Правда, Липсица давно в нет не то что в Москве, но и в России в целом.
Журналист SOTA пообщался с Игорем Липсицем о том, как все начиналось, чем все закончилось, а также о том, как на фоне его личной истории рушилась российская экономика.
С чего начиналось вашего преподавание в Высшей школе экономики?
Сначала, в 1992 году, я был одним из семи членов группы, которая создала этот университет с нуля и добилась получения им гранта ТАСИС (Technical Assistance to the CIS) Европейского союза, без чего проект бы просто не состоялся.
(ТАСИС - это программа, разработанная Европейским Союзом для Новых Независимых Государств (бывших республик Советского Союза, за исключением стран Балтии) и Монголии в целях содействия развитию прочных экономических и политических связей между ЕС и этими странами-партнерами).прим.ред.
Все члены группы потом автоматически стали заведующими кафедрами, которые им еще предстояло создать, решив, какие курсы будут преподаваться. Также им нужно было найти людей, способных вести в постсоветской России университетские курсы, которые преподавали в университетах мира, но никогда и нигде не преподавали в СССР. В частности, мне было поручено создать кафедру «Экономики фирмы» и организовать преподавание дисциплин прикладного экономического характера: от бухучета по мировым стандартам до маркетинга. Так я в 1992 г. в 42 года впервые стал преподавателем университета и сразу – профессором, зав. кафедрой.
(По окончании обучения на общеэкономическом факультете Московского института народного хозяйства им. Плеханова в 1971 году, Игорь Липсиц устроился в НИИ по ценообразованию, а после, до 1991 года, работал в кредитно-финансовом институте банков при Государственном банке СССР - прим.)прим.ред.
Что больше всего нравилось во время преподавания?
Первые студенты – это были уже очень взрослые люди с высшим образованием, которые пришли переучиваться, чтобы получить профессию, способную прокормить в постсоветской России. Среди них были даже кандидаты технических наук за сорок – мои ровесники. Ведь тогда рухнули советские НИИ, КБ, заводы и людям стало нечем кормить семью. Кто-то тогда подался в «челноки», а кто-то пришел учиться на экономиста, финансиста, маркетолога.
Какие у вас были отношения со студентами?
Отличные! Они впивались в нас, профессоров, в поисках знаний – им нужно было набраться умений как можно быстрее, чтобы найти новую работу. Это было очень трудно – им преподавать, но ужасно интересно, и ощущение отдачи было фантастическим. С некоторыми из них мы до сих пор изредка переписываемся, а некоторые потом пришли и в Вышку.
НИУ ВШЭ и Липсиц сейчас
Вуз отказался работать с вами на условиях сохранения дистанционного формата преподавания. По-другому участвовать в жизни ВШЭ вы не можете, так как уже не живете в России. В чем причина вашей эмиграции?
Мне важно прожить остаток жизни там, где я могу свободно выражать свое мнение как ученый. Поэтому я уехал в одну из прибалтийских стран и планирую жить там постоянно. Здесь мне спокойно и комфортно, а преподавать я могу и через свой канал в Youtube. Да и частные клиенты, которые мне заказывают персональные курсы онлайн-лекций, стали появляться.
В каких вы отношениях с вузом сейчас?
Теперь – ни в каких, только что подписан приказ о моем увольнении по собственному желанию с 1 сентября 2023 г., и теперь я нигде и никак там преподавать не буду.
Очевидно, что ваш уход – часть чисток, происходящих в ВШЭ. Что вы думаете об этом процессе? Почему он происходит и к чему приведет?
Это процесс селекции кадров не по квалификации, а по степени готовности послушно исполнять указания руководства Высшей школы экономики и не выступать с критикой действий российских властей. И этот процесс уничтожает саму основу успеха, некогда достигнутого Высшей школой экономики, а именно – приглашение на работу самых сильных ученых страны, независимо от их политических взглядов. Понятно, что исход талантливых и любимых студентами преподавателей приведет только к деградации ВШЭ.
Высказывали ли вы публично свое мнение о войне?
Свою позицию я не заявлял. Но мне еще в начале августа было высказано недовольство руководства ВШЭ тем, что я выступаю на «недружественных России площадках». Тогда же мне предложили такие выступления прекратить. Я отказался это требование выполнять. Возможно, что это стало причиной решения об аннулировании моего дистанционного контракта. Но, насколько я знаю, такие контракты аннулируют всем, кто уехал из России после войны и тоже преподавал дистанционно. Видимо, теперь к студентам решено допускать только тех, кто находится в России и вынужден молчать, поскольку МВД и ФСБ слишком близко (причем, совершенно буквально - на территории Вышки на Шаболовке по сей день стоит памятник Дзержинскому в полный рост).
Общаетесь ли вы со своими студентами?
Последние лет двадцать я очень активно преподавал в бизнес-школе, и многие мои тамошние выпускники и сегодня со мной активно общаются через мою страницу в Фейсбуке.
Какие у вас дальнейшие планы?
Мне 73 года, и карьеру мне уже продолжать не надо. Буду вести дальше просветительскую деятельность через мой канал в Youtube, где у меня уже 24 тысячи подписчиков. А если что нарисуется новое иное – посмотрим…
Как вы себя чувствуете на фоне произошедшего?
Спокойно. Я давно ожидал подобного развития событий и потому к нему был готов. Наконец можно расслабиться и не согласовывать расписание лекций на следующий семестр!
Вам действительно предложили вместо преподавания мыть посуду?
Это официальное предложение Управления персонала, присланное мне в письменной форме. Формально это исполнение требований Трудового Кодекса РФ, в по сути дела – издевательское предложение уволиться побыстрее. Я его вполне понял, принял и с 1 сентября 2023 г. больше в НИУ ВШЭ работать не буду.
Экономика России – сейчас и потом
Игорь Липсиц отдельно описал нам, как видит ситуацию в экономике России: по его мнению, война сказывайтся на ней губительно.
Как вы оцениваете экономическую ситуацию в стране сейчас?
Несмотря на все ошибки, неудачи и провалы государственного управления экономикой России в 2000-2021 гг., страна до 24 февраля 2022 г. еще сохраняла реальные шансы на окончание второго застоя. Несмотря на то, что он стал совсем уже унылым после 2014 г. Более того, была надежда на восстановление роста хозяйства в целом и благосостояния граждан.
Как минимум, продолжался огромный экспорт нефти, газа, металлов, угля, удобрений, алмазов и других природно-сырьевых и энергетических ресурсов. Страна имела доступ к любым технологиям и оборудованию для новых предприятий (было бы только желание их строить!). Можно было наращивать масштабы инвестиций в экономику, поскольку бюджет был стабилен, а государственный долг – минимален. До войны удалось даже чуть замедлить темпы потери населения за счет поощрения рождаемости программами материнского капитала и льготной ипотеки.
Но начало войны все эти, пусть небольшие, но реальные шансы на светлое будущее, перечеркнуло. Теперь никакое «российское экономическое чудо» в обозримом – на несколько ближайших десятилетий – будущем, как я полагаю, невозможно.
Сейчас задача может быть поставлена только одна – быстрее минимизировать урон от войны для страны и ее граждан и избежать превращения России в зону перманентной криминально-гражданской войны, где единственный путь к росту благосостояния – участие в деятельности той или иной банды.
Каким вы видите будущее российской экономики? Есть ли оно вообще?
Вообще еще остается теоретическая возможность остановить полную деградацию российской экономики. Для этого - по моему личному мнению - надо было бы:
- немедленно прекратить войну и начать искать компромисс с правительством Украины, чтобы возместить нанесенный этой стране ущерб, а также открыть дорогу к снятию санкций, наиболее болезненных для экономики и граждан России;
- попытаться реанимировать переговоры со странами НАТО о взаимном ограничении гонки вооружений;
- сократить административное и силовое давление на российский частный бизнес, чтобы вернуть ему способность к активному росту (предложений такого рода подготовлено и не внедрено множество, так что даже ничего нового изобретать не надо);
- средства, сэкономленные за счет хотя бы частичной демилитаризации России и существенного сокращения численности и бюджетов ее силовых ведомств, срочно направить на восстановление потерянного страной человеческого капитала (предложения и такого рода неоднократно были подробно описаны экспертами НИУ-ВШЭ и РАНХиГС, но так и не были реализованы).
Однако, я считаю, что шансы у этого плана близки к нулю. Причина проста – я не вижу в России ни одной социальной группы, достаточно многочисленной или достаточно сильной с точки зрения своих ресурсов, которая была бы заинтересована и способна реализовать даже такой минимальный набор шагов по спасению экономики страны, а в конечном счете – и самой страны как таковой. Наоборот, я вижу высокий риск возникновения в стране квази-гражданской войны.
И ее стержнем будет не различие идеологий сторон и их представлений о наилучшем устройстве государства, как это было в 1918-1923 гг., а передел прибыльной собственности уходящих из России иностранных компаний и нынешних миллиардеров страны.
