23 января Владимир Путин обратился к членам Евразийского экономического союза, куда входят Казахстан, Беларусь, Армения, Кыргызстан и, собственно, председательствующая в этом году Российская Федерация. Путин заявил, что Евразийский экономический союз должен стать одним из мощных полюсов формирующегося многополярного мира. И ЕАЭС может стать центром притяжения для всех независимых государств, разделяющих ценности союза.
«Наша тесная интеграция стала достойным ответом на такие обострившиеся в связи с пандемией и применением рядом стран нелегитимных санкций глобальные проблемы», - сказал Путин.
Кроме всего прочего, Путин косвенно назвал иностранные валюты и платёжные системы катализатором экономического риска.
«Актуальной задачей видится последовательное снижение экономических рисков, которые создаёт для взаимной торговли использование иностранных валют и платёжных систем. Исходим из того, что неотъемлемым условием стабильных расчётных отношений внутри Союза является подключение партнёров к Системе передачи финансовых сообщений (СПФС) Банка России и развитие межсистемного взаимодействия национальных платёжных систем», – заявил глава России.
Официальной реакции в странах ЕАЭС на такое предложение добровольно разделить послевоенную судьбу России и теснее интегрироваться в ее автономную финансовую систему (фактически – локальный аналог недоступного теперь России SWIFT) пока не последовало. Во второй по объему экономике ЕАЭС – Казахстане – официальные власти свою позицию не озвучивают, хотя Путин просит усилить интеграцию ЕАЭС в финансовой сфере с мая прошлого года, когда от SWIFT были отключены крупнейшие банки страны. Но это вообще в стиле официального Казахстана, не давать четкого ответа, а мнозначительно подмигивать из-под затемненных очков. Независимые же эксперты и оппозиционные политики считают, что в лучшем случае дальнейшее сближение с Россией просто ничего не принесет, как не приносило все последние годы, в худшем заставит Казахстан пройти через вторичные санкции.
– У нас несколько месяцев назад была конференция, на которой мы показали результаты экономического сотрудничества с Россией в рамках ЕврАзЭС и потом уже ЕАЭС в течении последних 10 лет, – говорит Рахимбек Абдрахманов политэкономист, соучредитель Школы прикладной политики и экономических исследований KSAP. – Мы понесли катастрофические потери и с точки зрения расходования Национального фонда (аналог российского Фонда национального благосостояния) на то, чтобы перекрывать бюджетный дефицит, который образовывался, как мы понимаем, тоже в результате такого неравноправного экономического партнерства и оттока капитала. Также мы наблюдаем засилье российского импорта с выдавливанием с рынка казахстанских предприятий. Поэтому от экономического сотрудничества с Россией мы не ждем никакого позитива. У нас есть достаточное количество данных, чтобы это утверждать.
– Предложение Путина по поводу российского аналога SWIFT – неуклюжая попытка удержать на плаву мертворожденное интеграционное образование – ЕврАзЭС, – считает Батыр Адайбаев, известный оппозиционный политик, кандидат в депутаты Мажилиса (прим. Мажилис - нижняя палата парламента Казахстана, выборы в которую назначены на 19 марта 2023 года) – Опыт показал, что ЕврАзЭС не отвечает экономическим интересам Казахстана, поскольку доступ казахского бизнеса на российский рынок затруднен искусственными барьерами, колоссальные потери бюджета страны в рамках единого таможенного пространства ничем не оправданы. Решения, принимаемые российской стороной по ограничениям в свободном передвижении товаров стран-партнеров по ЕврАЗЭС, порою продиктованы сиюминутной политической целесообразностью. Кроме того, в сложившихся геополитических реалиях взаимовыгодное сотрудничество в рамках ЕврАзЭС невозможно. На фоне российской агрессии против Украины выход Казахстана из ЕврАзЭС и ОДКБ приобрел особую актуальность.
– Ставить в один ряд возможности SWIFT, признаваемой во всем мире и охватывающей более 11 тыс. клиентов, и СПФ с его 400 клиентами и низкой популярностью в финансовом мире, конечно же, нельзя. «В настоящее время даже не все российские банки подключены к этой системе, —говорит лидер оппозиционной незарегистрированной партии Казахстана El Tiregi, кандидат в президенты страны на прошедших выборах и ярый противник сближения Казахстана и России Нуржан Альтаев. – И все же основной вопрос заключается не столько в этих аспектах, сколько в том, что, во-первых, все функции обработки и шифрования проводимых платежей проводятся российской стороной, во-вторых, с этого года операции проводятся в закрытом формате. Эти обстоятельства теоретически не исключают проведение каких-либо операций с клиентами, включенными в санкционный список. Не случайно участников СПФС ЦБ РФ не раскрывает — с тем, чтобы не допустить введение против них санкций. В этом случае напрашивается несложный прогноз о том, что подключение всех наших БВУ (банков второго уровня) к СПФС может приблизить Казахстан к той нежелательной перспективе, которая именуется вторичными санкциями.
По мнению казахских экспертов, Россия относится к Казахстану как к прокси-государству, через которое можно пополнять казну нефтедолларами, после введения санкций оказавшимися в дефиците.
– По моим ощущениям, то, что сегодня пытается создать Россия, – это автаркия – замкнутая экономическая система, которую они хотят сделать самодостаточной, но которая не является самодостаточной по сути, потому что сегодня совокупный ВВП России и Казахстана полтора триллиона долларов, около полутора процентов мировой экономики. И замыкаться в этой экономической ситуации, когда ты не являешься самодостаточным ни с точки зрения технологий, ни даже с точки зрения ресурсов, я считаю – экономическое самоубийство. Это будет аналог образца 80-х годов, когда эта страна или объединение стран были в высокой степени зависимости от нефтедолларов.
Примерно к этому образцу Путин сегодня ведет не только свою страну, но и также тот диктаторский профсоюз, который он вокруг себя пытается сплотить, – считает Рахимбек Абдрахманов.
Эксперт также считает, что Казахстан Путин или российская политическая элита рассматривают только с некоторых примитивных точек зрения. Первое – это восполнение нефтедолларов, которые сегодня выбывают из России, в Россию сегодня все меньше и меньше поступают доллары.
- Как бы они ни отрицали значимость иностранной валюты, тем не менее, эту значимость преуменьшать нельзя. Потому, что мы видим, что Россия критически зависит от западных технологий, а западные технологии она может восполнять только за счет валюты, за рубли России не будут продавать ничего, - заключает Рахимбек Абдрахманов.
