В Галерее искусств Зураба Церетели проходит персональная выставка картин и других работ в разных жанрах спутницы экс-министра обороны РФ Анатолия Сердюкова, она же – бывшая чиновница ведомства, отсидевшая за мошенничество в особо крупном размере и под домашним арестом ставшая художницей.
«Евгения ВАСИЛЬЕВА, д. и., к. ю. н.»
Выставка на втором этаже галереи проходит по 6 апреля, а спецкор SOTA посетила ее вскоре после торжественной церемонии открытия, состоявшейся 4 февраля в закрытом режиме. Однако дух церемонии и по прошествии этого времени еще витал в воздухе выставочных залов, причем буквально. Пахло розами. Они были расставлены повсюду – охапками в гипсовых вазах и в хозяйственных ведрах – и бросались в глаза раньше картин и прочих «произведений искусства». Розы алые, белые, розовые, бордовые, цвета фуксии… И не только розы, а целые дивные цветочные композиции: их разместили и в углах помещения, у ящиков с огнетушителями, и прямо под работами Васильевой.
Начать знакомство с творчества 46-летней Евгении Васильевой, «которую в мировом искусстве знают под псевдонимом EVA, составленном из инициалов ее имени и фамилии», мне предложили с изучения ее биографии. Смартфон для это не потребовался: биография Васильевой входит в стоимость билета (она стандартная для всей галереи, частью которой временно стала эта выставка: 300 рублей – взрослый, 100 рублей – льготный), с нее осмотр и начинается.
«Евгения ВАСИЛЬЕВА, д. и., к. ю. н.» – так озаглавлена картина из плотного текста. Да, картина, ведь висит она, как и другие, на веревочках, да еще и как особо значимые, особняком. Жизнь Васильевой начинается в ней сразу с раздела «Образование», на шесть пунктов. В дополнение к СПбГУ, МГУ и другим вузам она окончила в 2023 году английский Университет Эссекса (международное право), а в 2024-м – московский Православный Свято-Тихоновский гуманитарный университет (теология). Разделы «Персональные выставки» и «Групповые выставки» напоминали, что выставляется EVA по всему миру с 2014 года. За десятилетие ее принимали в столичных Гостином дворе, Театре имени Ермоловой, Музее современного искусства, в альма-матер; в элитном роддоме «Мать и дитя» в подмосковной деревне Лапино; в Казани, Уфе, Санкт-Петербурге; в Нью-Йорке, Майами, Чикаго, Палм-Спрингс, Париже, Лондоне, Венеции, Флоренции, Лейпциге, Мюнхене, Вильнюсе, Базеле, южнокорейском Кимпхо… И лишь в 2024-м, пройдя такой путь, выставки добрались до родной «EVA Gallery».
Ее в 2022-м открыли в Москве, на Спиридоновке. В феврале 2025-го галерея переехала в другое пафосное место неподалеку – в «ВЭБ Центр» на Новинском бульваре. И вообще-то абсолютно все, что привезли на два месяца в Галерею Церетели, можно спокойно посмотреть и там весь год, когда нет гастролей. Причем даже триста рублей за просмотр выкладывать не придется: «EVA Gallery» открыта с 11 утра до 8 вечера бесплатно для всех. Стоило ли возить ее экспонаты туда-сюда, особенно с учетом того, что «ВЭБ Центр» и Галерея Церетели расположены всего в получасе ходьбы друг от друга? Зато какая «статусная» строка в биографии добавится. Да, и Галерея Церетели все же поближе, всего в 7 минутах пешком, будет к месту жительства самой Васильевой – к легендарной 13-комнатной квартире в доме 6 по Молочному переулку, что входит в район «золотой мили», между улицами Пречистенка и Остоженка, где продаются самые дорогие квадратные метры в стране. Но об этом биография на веревочках скромно умалчивает.
Зато в ней, помимо выставок, в соответствующем разделе перечислены каталоги и монографии. Что из них что, по названиям – «Бурзянская пчела», «Ай-ай-ай», «Катя-Женя», «Право на превосходство» – можно только догадываться. Но в 2024-м у Васильевой в этом направлении ее творчества произошел настоящий прорыв – впервые ее труды стали называть более, чем двумя словами. Начинала прошлый год автор с довольно серьезных исследований – «Рациональное и иррациональные основания взаимодействия искусства, философии и права», «Нравственные основания взаимодействия права и искусства в цивилистической теории», «Искусство и его роль в формировании правового государства». Но к концу его позволила себе выпустить простое и понятное – «Я всегда останусь другом Жени Васильевой». Так про нее сказал однажды в интервью покойный журналист Игорь Дудинский.
Чуть меньше, чем каталогов и монографий, у Васильевой – «Заслуг и наград», но среди них редчайшие: «Художественные работы находятся в коллекции Пьера Кардена (умершего в 2020 году – ред.)», «3-е место на конкурсе графики в номинации «Тематическая композиция» в рамках Недели Российского Искусства в Израиле», «Признание выставки «To the wonder» официальным событием в рамках проекта «Палермо столица культуры». Видимо, чтобы одни признания не потерялись среди других, про Орден Почета она сделала ремарку – «государственная награда Российской Федерации, выданная на основе указа Президента РФ». И, очевидно, из-за всех этих подробностей и обилия событий в каждом разделе в представленную здесь биографию Васильевой не поместились другие вехи ее жизни. К примеру, то, что в 2015 году ее, тогда уже бывшую начальницу департамента имущественных отношений Минобороны РФ при министре Сердюкове, приговорили к 5 годам реального лишения свободы, признав за хищения из казны на несколько миллиардов рублей виновной в восьми эпизодах. Ущерб, причиненный государству, при этом оценили в 647 миллионов рублей. С учетом 2,5-летнего содержания под домашним арестом и 2,5-месячного пребывания в СИЗО отбывала наказание осужденная в колонии общего режима всего 34 дня (причем ходили слухи, что и этого времени она там не провела).
«…Разулыбьте сочувственные лица…»
И далее по тексту. Каждый раз, доходя до финала, колонка затихала на несколько секунд – и громогласная Васильева вырывалась из нее снова. Она читала это стихотворение вновь и вновь, только его одно. Несмотря на интересные смыслы и старательность чтеца, слышать его в какой-то момент становилось невыносимо, и у смотрительниц этот момент давно настал. Одна из них сидела на своем казенном стульчике с бархатной подушечкой с совершенно заплаканным лицом. Когда динамик завел это стихотворение в очередной раз, она всхлипнула. В ее глазах я увидела свежие, как здешние розы, слезы.
– Нет, ну в самом деле, это издевательство, это пытка, – отозвалась она на мой сочувственный взгляд. – Да, Васильева еще и стихи пишет, и эта колонка играет их с утра до вечера «в рамках арт-перфоманса». Ну а мы чем виноваты? Почему мы должны страдать? Да я это «извините, – розы, и я их, представьте, обоняю» уже наизусть выучила.
Не выдержав больше этой психологической пытки, она побежала за охранником – без его разрешения выдернуть колонку из розетки и прекратить свои (и мои) мучения она пока не решалась.
Поэтому я, чтобы отвлечься от «удовольствий дозы», всматрелась в живопись на стенах (котиков рассматривать было все же жутковато). В одной из абстракций разглядела нечто, похожее на детскую игру «Виселица». В соседствующих двух других – орущего Микки-Мауса с характерными ушками и синих обезьянок, мчащихся куда-то на фургоне по дороге из желтого кирпича. А с одной и так все было ясно – розы в вазе. Любит же она их, вслух заметила я, чтобы хоть на миг заглушить колонку.
– А все любят Женечку Васильеву! – произнес чей-то голос у меня за спиной. Я вздрогнула, осознав, что это была не колонка. Это был он!
Нет, не Церетели, и даже не Сердюков, но экскурсовод. Он, поняв, что без него я ничего не пойму, доведя экскурсию до макета памятника Петру Первому, все же зашел на территорию Васильевой. И зайдя, затараторил так, что и колонка, казалось, притихла.
«Что касается вот этой экспрессии, знаете, в принципе, тут прослеживается очень тонкая грань между абстракционизмом и экспрессионизмом, это всегда непросто у таких художников определить, что к чему относится, – рассказывал он. – Абстракция, чтобы вы знали, должна создавать какой-то ответ. Она должна приводить ваше мышление к неким выводам. В этих контурах должно что-то угадываться. Ну, вот вы сами определили, что здесь розы в вазе. А может, и в чаше. Или ином сосуде. Но непременно розы. Кстати, о розах: видел одним глазком закрытое открытие – самый роскошный букет Васильевой презентовал Сердюков. Его же одного она бережно уносила в своих украшенных драгоценностями руках – букет, в смысле, не Сердюкова. А с Анатолием Эдуардовичем они на мероприятии после подношения роз держались по отдельности, будто и не знакомы вовсе. Но иногда украдкой переглядывались. Словно школьники, хотя столько лет друг друга знают, да и про них, кажется, давно все всё знают».
Кажется, да, ведь и отставку Сердюкова с поста министра обороны, что он занимал с 2007 по 2012 год, изначально связывали не только с грандиозным коррупционным скандалом с непосредственным участием его подчиненной, но и с романом с ней. Писали даже, что ради Васильевой он развелся с женой Юлией Похлебениной, дочерью близкого соратника Путина, бывшего премьер-министра Виктора Зубкова.
«Сердюков, хоть и сам отныне экс-министр, а вот с охраной ходит, как в былые времена, – продолжил мой провожатый. – Но ведь благодаря ему и Росгвардия в нашей галерее в тот вечер побывала, просветилась. Но, надо отдавать себе отчет, пребывание Васильевой на месте Церетели – это все же ее личные отношения с мастером. Но они все же не такие близкие, как с Сердюковым. Тут та же тонкая грань, что между экспрессионизмом и абстракционизмом. А после известных событий – возбуждения уголовного дела – Васильеву словно подменили. Вдруг в ней все это проснулось, такая тяга к творчеству! Вот, что заточение с человеком в четырех стенах сотворило, хоть стен у нее было куда больше. И неспроста, глядите-ка, ее полотна не имеют наименований, они есть только у серий. Почему так? А может, она не решилась их как-либо обозначить, как и нам сложно судить, что она хотела сказать».
А вот самой Васильевой, вспомнил мой компаньон, в тот торжественный вечер наговорили многое. Кроме Церетели и Сердюкова, его посетили сын Церетели – Василий Церетели (тоже художник и вице-президент Российской академии художеств), певица Алсу, композитор Игорь Крутой («который, видно, давно тяжело болен, но держится молодцом»), врач-акушер-гинеколог и создатель той самой элитной сети клиник «Мать и дитя» Марк Курцер, светские львицы Элина Джинакобян (жена основателя Comedy Club Production) и Жанна Мартиросян (жена Гарика Мартиросяна), а также чиновники от искусства. Все они в красках описывали, как «Васильева смело выражает свои эмоции на холсте и находит силы для реализации идей в самых различных жанрах». Не забыв подчеркнуть в своих пламенных речах: им как будто особенно отрадно от того, что про проект проходит «при поддержке Научно-исследовательского музея при РАХ (Санкт-Петербург), факультета искусств МГУ имени Ломоносова, ну и самой «EVA gallery», куда же без нее. Было бы странно, если бы «EVA gallery» не поддержала свою EVA.
Но удивительно, что в этом перечне поддерживающих остался питерский РАХ, ведь его студенты активно протестовали в 2021 году против другой выставки EVA, «Весна», в своей академии. Им не понравилось, что ее картины развесили прямо посреди признанной классики. При этом одно полотно самой Васильевой висело боком, так как его удалось вместить только вертикально. А вот с факультетом искусств МГУ все, напротив, было очевидно – художница его и окончила, и было это уже после получения судимости.
– Так уметь дружить с нужными людьми – это искусство, – заключил экскурсовод. – И в нем Женечка как художница достигла небывалых высот. А само ее искусство, признаюсь, шокирует. Прикасаться к нему после и особенно рядом с Церетели нелегко.
А колонку в конце концов вырубили, с силой выдернув вилку из розетки. Смотрительницы вздохнули с облегчением, хотя стихотворение оказалось авторства не Евгении Васильевой, а… Маяковского. Написано в 1929 году, называется «Я счастлив!». Жаль, оно принесло из-за этой выставки столько несчастья ее смотрительницам.
