В Москве открылась выставка работ Игоря Дудинского – отца режиссера Валерии Гай Германики, «поженившего» Путина и Кабаеву.

В Москве, в галерее «Китай-город», открылась выставка «Сад неземных наслаждений» с  картинами, написанными журналистом, арт-критиком и художником Игорем Дудинским – свидетелем и летописцем московской богемы, похождений подпольных героев оттепели и брежневского застоя, андеграундных художников и писателей, будь то Юрий Мамлеев или Гейдар Джемаль, Анатолий Зверев, Леонид Пурыгин или Владимир Яковлев.Игорь Ильич Дудинский, или, как он сам любил себя называть, — Дуда, родился в 1947 году в Москве в семье экономиста-международника и референта ЦК КПСС Ильи Дудинского. В андеграунд он попал в юные годы благодаря коллекционеру Леониду Талочкину, который ввел его в «Южинский кружок» – неформальный литературный и оккультный клуб «метафизического шизо-подполья», собиравшийся у писателя Юрия Мамлеева. Упомянутый выше Гейдар Джемаль так отзывался о Дуде в своей автобиографической книге «Сады и пустоши»:

«Дудинский — очень талантливый парень. На Южинском он с 1963 или 1964 года. Он с Мамлеевым познакомился, когда ему было 15 лет. Он и историк, и активный участник Южинского «гештальта». Он там в самом нутре сидит. <...> Его хотели выгнать из университета, но, поскольку отец был референтом ЦК, большим человеком, ограничились тем, что его выслали в Магадан (за «тунеядческий образ жизни» – ред.), и там он стал главным редактором местного городского телевидения».Кстати, с подачи и при участии Дудинского увидел свет Opus Magnum самого Джемаля – метафизический трактат «Ориентация — Север». Был впервые напечатан в самиздате шокирующий шедевр Мамлеева – роман «Шатуны», с трогательным посвящением «Дорогому молодому Саше, нашему юному читателю», адресованным Дудинским тогда 19-летнему Александру Дугину.  Дуда принимал непосредственное участие в подготовке первых официальных выставок художников-нонконформистов, был свидетелем Бульдозерной выставки; посещал подпольные «квартирники» и салоны (о чем канал «Культура» снял целый документальный сериал незадолго до его смерти), а в 1978-м году и сам открыл в своей квартире салон для любителей современного искусства, где собирались не признанные советской цензурой авторы.Ну, и, естественно, невозможно не упомянуть бурную деятельность Игоря Ильича на журналистском поприще.В годы перестройки Игорь Дудинский, совместно с провокационным художником-акционистом Владимиром Котляровым, известным как «Толстый», издавал в Париже художественный альманах «Мулета». В альманахе публиковались стихи Анри Волхонского и Алексея Хвостенко, а также эссе таких авторов, как Эдуард Лимонов и Виктор Мизиано. В «Мулете» печатались запрещенные в СССР эзотерические трактаты, пьесы, написанные без единого цензурного слова, стихи, призывающие к революции, и литературная критика, которая была жесткой как по отношению к оставшимся, так и к уехавшим авторам. Сам Дудинский, к примеру, опубликовал в этом альманахе свою повесть «Дар художника Шемякина советскому народу».В девяностых следующей вехой, воплощенной Дудинским, стал бульварный «Мегаполис-экспресс» (апрель 1997 - апрель 2005) — еженедельный таблоид, где трансгрессивные инфернальные тексты в духе мамлеевской прозы предстали ошеломленным читателям в форме газетной публицистики: интервью с инопланетянами, колдунами, упырями, гонзо-репортажи со светских раутов в духе «Страха и ненависти в Лас-Вегасе». Тираж газеты в лучшие времена переваливал за миллион. Этому безобразию ужаснулся даже Эдуард Лимонов, зато его тогдашний соратник Александр Дугин был в полном восторге, усматривая в пьяных материалах Дуды своеобразную алхимию и оккультный троллинг жалких обывателей.  Как вспоминал сам Дудинский в скандальном интервью SLON.ru:

«– Вы в тот период были в постоянном алкогольном угаре, о котором вы говорили публично, и поэтому я не стесняюсь об этом спросить.

– Пили, конечно, «Мегаполис» делался не на трезвую голову. Если бы я захватил папку с публикациями «Мегаполиса», вы бы упали в обморок. К сожалению, это осталось только на бумаге. Если издать книгу сейчас, просто вынос мозга произойдет.

– Для того, чтобы читать и воспринимать информацию из «Мегаполиса», надо было также химически расширять сознание?

– Нет, почему? Я всегда свой материал читал глазами читателя. Причем у меня был огромный диапазон. У меня первый материал был «Десять дней в объятиях ведьмы» – о том, как мы с Александром Дугиным пришли на кладбище, разбросали карты, открылась могила, оттуда вышла девушка. Мы с ней пошли ко мне домой и жили десять дней, а потом она сказала, что ей пора в могилу, и ушла. Я подробно-подробно все это описывал. Я находил людей, которые воскрешают мертвых. Для того времени это было чудовищно.»Но, увы, «Мегаполис-экспресс» довольно скоро загнулся под гнётом жёсткой конкуренции на рынке «жёлтой» прессы и судебных исков от разгневанных фигурантов публикаций.А вскоре катастрофа постигла и саму журналистскую карьеру Игоря Ильича. Причиной стала сенсационная публикация о «женитьбе» Путина и Кабаевой в издаваемой банкиром Александром Лебедевым газете  «Московский корреспондент».Как вспоминает сам Дудинский:

«А дело было очень просто. Мы сделали очень хороший номер в «Московском корреспонденте» и пришли на летучку [на следующий день] все журналисты пустые. Все выложились, идей нету. Ну, Гриша Нехорошев, главный редактор, психанул и сказал: «Я пошел пить коньяк, мы сидим в «Ритм-энд-Блюз», а вы, когда придумаете какую-нибудь сенсацию, – позвоните». И ушел.

Ну, и мы с ответственным секретарем Надей Королевой, сели, слово за слово, я и говорю: «Че-то уже надоело этого Лужкова во все дырки иметь, пора переходить на более высокий уровень». Ну, слово за слово, поняли, что у Путина с Кабаевой роман, и решили их поженить.

– Это вы поняли за время разговора?

– Нет, почему? Мы знали это, просто надо было как-то подать это. Решили их поженить. Позвонили Грише и говорим: «Вот, мы решили поженить Путина с Кабаевой». Он говорит: «Это гениально», – делайте, действуйте. Я попросил Тополя Сережку, говорю, я сейчас номер буду делать, а ты давай, звони в престижные свадебные агентства и спрашивай, не поступал ли заказ на кремлевскую свадьбу Путина с Кабаевой. Им он начал звонить. Там, естественно, начали говорить, что не поступал, но это хорошо. Это ничего не значит для настоящих бульварных газетчиков. Ничего не значит. Короче, придумали такую сенсацию.»На следующий и в последующие дни рвануло так, что мало не показалось. Потрясенный Лебедев, которого никто не удосужился проинформировать о подготовке сенсации такой взрывной силы, был в полном шоке..

«В редакцию Москора рванули корреспонденты всех мировых агентств и изданий. В центре внимания был Дуда, который дал столько интервью на один квадратный метр, сколько редко в жизни приходилось давать». Скандал получился неописуемый, и в итоге Лебедев был вынужден закрыть газету, а Александр Ильич - покинуть журналистику: «Закрыли весь „Москор“. Ну как, все лишились работы. Я лишился, Гриша, все журналисты. Потом газета уже в еженедельном формате выходила без нас…»Но вернемся к выставке. «Сад неземных наслаждений» знакомит с графическими композициями Игоря Дудинского, созданными с 2000 по 2020 годы, а также коллажами и мозаичными картинами, выполненными из ткани. Живописи и ассамбляжу Дуда, умерший в 2022 году, посвятил остаток жизни. 

Название самой выставки, несмотря на явную отсылку к одноимённой знаменитой работе Иеронима Босха, представляется скорее оммажем психоделическому трипу 60-х, хотя сам художник, о его пьянстве которого ещё при жизни ходили легенды, в употреблении расширяющих сознание веществ замечен вроде не был. Представленные работы более вызывают ассоциации с битловским мультфильмом «Yellow Submarine», нежели с босхианским визионерством.Помимо прочего, на выставке представлены портреты Дудинского кисти Валерия и Натальи Черкашиных и Татьяны Стрельбицкой – его известных художников и соратников.

Также на выставке впервые экспонируются картины Валерии Гай Германики — дочери художника и enfant (вернее, инфанты) terrible современного российского кино. Германика сняла «Школу», «Краткий курс счастливой жизни», «Все умрут, а я останусь», «Да и да» и массу документальных фильмов. Одна из её работ завершает экспозицию «Сада». Это ассамбляж, составленный из вещей, принадлежавших её покойной матери, жене Игоря Дудинского — Наталье Дудинской.