10 октября в пресс-центре «Россия сегодня» показали «Плакать нельзя» – фильм об ужасных органах опеки... нет, не в России – в Европе. Зрителей пугают «тайной» стороной жизни за границей, психологи и воспитатели показаны преступниками, а положительными героями стали убийцы и психически нестабильные личности. Главная задача фильма – объяснить вам, что бежать из России никуда, тем более с детьми. И «утешают» – в России лучше, потому что... у нас бить детей можно?
Об антиевропейской новинке, снятой на деньги Фонда кино, – в нашем материале.
Киноискусство в России осваивает новые рубежи. Раньше агитки снимались, честно скажем, на отвали – деньги получили, а за качество не отвечаем. Таковы ставшие культовыми (в плохом смысле) «Крым» и «Крымский мост». Сложно представить человека, который пошел бы на них добровольно в кино и получил удовольствие. Но времена пропагандистского треша уходят. Все чаще агитки снимаются... хорошо. Качественно. Они становятся убедительными: постепенно осваиваются законы драматургии, приглашаются талантливые актеры и режиссеры. Наконец, картинка получается красивой – не хуже, чем в европейском кино, а порой и на уровне США. И это плохая новость. Такой качественный (на первый взгляд) фильм опаснее упомянутых халтурных лент.
Таким оказался и «Плакать нельзя» – это красивый, динамичный и, что уж там, по-своему талантливый фильм. Актеры прекрасно чувствуют материал. Сюжет настолько драматичен (и развивается по крещендо), что за его перипетиями можно пропустить опасные «маячки». Как психологический триллер «Плакать нельзя» смотрится отлично – если не анализировать показываемые события. Подменяя факты, пользуясь неосведомленностью большинства зрителей и прикрываясь сакральной фразой «основано на реальных историях», фильм создает какую-то параллельную (и, что жутко, убедительную!) реальность. Чувствительным зрителям и тем, у кого есть дети, смотреть это больно – а сколько из них вынесет из фильма мысль, что в Европе ненавидят детей?
Чтобы вы осознали, насколько все плохо, пересказываем сюжет. Итак, Татьяна – русская эмигрантка, которая живет в Европе... страна не называется, но, нужно полагать, это Финляндия. В этой стране все говорят только на английском языке, что кажется странным, но постепенно привыкаешь. Татьяна в прошлом – администратор в русском отеле. На работе она познакомилась с военкором из Финляндии, они влюбились друг в друга, и он позвал ее с сыном жить у себя. Спустя два года Татьяна живет в роскошном доме и пытается раскрутиться как блогер. У ее мужа и сына прекрасные отношения. Татьяна получила местное гражданство. Кажется, что все хорошо, но она несколько нервозна, без причины срывается на ребенка и вообще кажется эгоистичной личностью с пониженной эмпатией.
Жизнь героини меняется, когда ее муж отправляется в Сирию и погибает там. Татьяна впадает в депрессию, потом истерит, а затем начинает бить своего ребенка. Однажды 10-летний Коля не выдерживает этого и идет жаловаться в местные органы опеки (они тут называются Службой защиты детства). Ребенка, естественно, изымают из семьи – психолог подтвердил, что мальчик подвергался насилию и что мать угрожает его психическому здоровью. Коля отправляется в приют (который больше похож на платный санаторий), а Татьяна поступает на лечение в центр психологии – без заключения профессионала она не сможет вернуть своего сына.
Казалось бы, что не так в сюжете? Типичная история о насилии в семье. Но авторы переворачивают историю с ног на голову и заявляют: Татьяна – жертва европейской системы. Служба защиты детства в фильме – то же самое, что российская служба опеки и попечительства, она выполняет аналогичные функции: «Органы опеки и попечительства вправе отбирать детей у любых лиц, включая родителей, для защиты жизни и здоровья ребенка, выявляют детей, оставшихся без попечения родителей, осуществляют устройство таких детей в семьи или специализированные учреждения» (Википедия). По сюжету служба поступает правильно. Зрителю показывают, как Татьяна бьет своего сына – по спине, голове, рукам; она кричит на него без причины и угрожает однажды убить. Но стоит опеке забрать ребенка – и Татьяна становится несчастной жертвой. Она кричит работникам опеки: «Это мой сын» – и звучит это так, словно ребенка она считает своей собственностью. На слова: «Коля сказал, что вы его бьете» – она закономерно отвечает, что то были «только шлепки, ничего серьезного» (избиение – это теперь шлепки?). Положительная главная героиня отстаивает свое право воспитывать ребенка, как ей нравится, в том числе насилием, а органы опеки оказываются плохими – они же полезли в частную жизнь, посмели разлучить мать и сына! Требования опеки логичны: Татьяна должна пройти курс лечения и устроиться на работу. Но что делает Татьяна? Она истерит, бросается на работников опеки, напивается и пытается дать взятку. Опять же, будь это фильм о запутавшейся женщине, претензий бы к нему не было. Но поведение Татьяны оправдывается: во-первых, ей плохо без ребенка; во-вторых, в Европе все не по-людски.
Авторы фильма проехались не только по Службе защиты детства. Так же антагонистами стали, что поразительно, психологи. Именно они копаются в травмах матери и сына и выносят вердикт: разлучить! В центре психологической помощи Татьяна смотрит на его работников как на врагов. Она уверена, что с ней все хорошо (несмотря на постоянные срывы). Вместо того, чтобы заняться своим здоровьем, она заучивает правильные ответы, чтобы ее поскорее выписали. Она отказывается от лекарств, которые должны облегчить ее состояние. Антидепрессанты в фильме – что-то, чем «накачивают», не средство помощи, а инструмент, чтобы превратить человека в послушную марионетку (что высказывается напрямую). Авторы всерьез продвигают в массы мысль, что лечиться не нужно, лекарства – это зло. Вместо лечения притворяйся нормальным, ну или дай взятку своему врачу. Такое чувство, что авторы до сих пор представляют себе центры помощи как карательные заведения с электрошоковой терапией и лоботомией.
Весь ужас системы раскрывается, когда отчаявшаяся Татьяна встречает Ивана Янковского в образе типичного гопника. Он рассказывает ей, что в Финляндии детей специально изымают из семей (нормальных ли?), чтобы потом продать их за большие деньги. В том числе всяким извращенцам. Видимо, сам герой Янковского был в такой семье, но о себе он не говорит, вместо этого он повествует о своей сестре, которую продали насильнику, и позже она повесилась. Конечно, это очень печальная история. Но нельзя одну трагедию распространять на всю систему. А плоха вся европейская система! Ох уж эти проклятые органы опеки, которые отбирают детей у хороших мам и отдают их педофилам! Конечно, Янковский оказывается положительным героем – как и Татьяна. Он ненавидит окружающих и в итоге становится убийцей, но он хороший, ведь раньше он был жертвой, а теперь бескорыстно помогает героине. Третий же протагонист (внезапно!) – это опекун изъятого Коли. Мальчика отправляют на уединенную ферму с собаками, а живет на ней человек с откровенно ненормальными наклонностями. Опекун постоянно унижает и запугивает Колю, а попутно сознается, что «истребил» жену и вообще женщин ненавидит. Его методы воспитания (запугивание, унижения) нравятся авторам фильма. Да, мальчику внушают, что крики и оскорбления – это норма, но так он вырастет «настоящим мужчиной». Конечно, в финале этот опекун поможет героям сбежать от плохих полицейских.
Чем закончилась эта «эпопея» (спойлер)? Тем, что Янковский доблестно принес себя в жертву во имя спасения мальчика из рук европейцев. Татьяна и Коля пересекли границу с Россией на собачьей упряжке, но Татьяна провалилась под лед и умерла от обморожения. Коля остался круглой сиротой – и это в России. Теперь, нужно полагать, его отправят в российский детдом, о «преимуществах» которого перед европейскими приютами рассказывали в недавнем «Недетском доме». По мнению авторов, это хороший финал – Коля возвратился на родину! Но, зная о России больше, чем о Финляндии, хочется ему разве что посочувствовать.
Интересно, чей же это был заказ такой – на «Плакать нельзя»? В фильме оправдывается насилие со стороны родителей – лучше быть с плохой матерью, чем в хорошем приюте. Коле внушается мысль, что он «предал свою мать», когда пожаловался на нее в органы опеки. В финской Службе говорят верные слова: «Приоритетом являются права ребенка, а не родителей». Но говорят это антагонисты, которые портят жизнь и родителям, и детям. Вместо признания своих ошибок и желания измениться тут правильным считают оправдание: «Я только иногда шлепаю его, это ему не повредит». Также оказывается, что «толерантность – это плохо, мы так теряем свою культуру!». И снято с таким надрывом, что можно вспомнить «Хатико». Авторы талантливо давят на чувства зрителей, сложно не расчувствоваться, когда на экране почти беспрерывно страдает ребенок, разлученный с матерью-тираном. Тут много слез и истерик, визгов и боли. Рядовой зритель, обработанный так умело, будет впечатлен и запомнит, что в Европе детей отбирают и продают насильникам и психам – и что в России так быть не должно. «Плакать нельзя» словно бы закрывает многолетние обсуждения закона о домашнем насилии. Это фильм о том, что не стоит жаловаться, если тебя бьют в семье; что приют хуже любого дома; что закон должен быть на стороне взрослого, и неважно, что ребенок жалуется на избиения – потом вырастет и поймет, что правильно его воспитывали. Правильно ли это в 2022 году? Такую Россию мы хотим? Раз снято на деньги государства – значит, именно такую. Ну, или не мы хотим, а те, кто этим государством управляет.
