15 октября, в главном кинотеатре страны на Новом Арбате, показали кинотриптих Бориса Юхананова «Безумный ангел Пиноккио» – новую версию уже по-своему культового одноименного спектакля. Обновленный «…Пиноккио» впечатляет замечательной игрой актеров, великолепными декорациями – и ныне устаревшей, довоенной, эстетикой. На один день «Октябрь» словно бы вернулся в прошлое (не только в 2010-е, но так же в 1920-е).
О том, почему «…Пиноккио» сначала стал знаменитым, а в 2022 г. вызывает ностальгию и остается непонятым зрителями, – читайте в нашем новом материале.
Оригинальной постановкой «Безумного ангела Пиноккио» от Электротеатра Станиславского пугали в свое время московских интеллектуалов. Сходить на него и понять было настоящим вызовом. И было, чем пугать: во-первых, сложный, запутанный (и часто сюрреалистичный) текст Андрея Вишневского; во-вторых, невероятная длительность, на которую мало кто мог замахнуться (из близких по длительности лишь «Бесы» Льва Додина, что шли около 9 часов). «Безумного ангела...» растягивали на два дня: в первый день зрители смотрели часть длительностью в 3 часа («Лес»), во второй – часть длиною в 5 часов («Спектакль»). Многие заядлые театралы хвалили постановку, называя ее «новым словом в русском искусстве», в 2021 г. спектакль получил «Золотую маску», но широкие массы зрителей к «важному явлению» остались безразличны. Возможно, именно для них была сделана киноверсия, которая заметно отличается от оригинальной постановки. История стала проще (это можно понять, прочитав отзывы критиков на 8-часовой оригинал), а так же ужалась до 4 часов и 25 минут. Что было в часах, которые выкинули, случайный зритель может только гадать. Большинство актеров, задействованных в оригинальной постановке, остались и в киноверсии, но есть и неожиданности – например, Антон Лапенко, который тут впечатляет инфернальностью, достойной булгаковского Воланда.
Итак, кинотриптих Юхананова по пьесе Вишневского длится более 4 часов и поделен на три части. «Лес» – 1 ч. 20 мин., «Спектакль» – 1 ч. 45 мин., «Театр» – 1 ч. 10 мин. Показали его в главном зале «Октября» в рамках фестиваля от Каро (событие, к сожалению, почти ничем не отличившееся). Зрителей в этот раз решили пожалеть. Между частями были сделаны антракты по 15 минут. На первом этаже кинотеатра выдавали пригласительные, билеты на премьеру не продавались, и, в основном, пришли работники СМИ, знакомые создателей спектакля, их знакомые и знакомые знакомых. Оттого было уютно и спокойно, почти по-домашнему, хотя огромный зал удалось заполнить почти на половину.
Вот, что рассказывали о кинотриптихе на официальном сайте Электротеатра Станиславского: «Путь Пиноккио – это путь ангелической души, попадающей в срединный мир, то есть мир, в котором человеческое вытеснено нечеловеческим… Чистая душа деревянного человечка принимает на себя миазмы этой действительности. А театр есть то увеличительное стекло, которое огонь этих выделений превращает в пламя. Но безумный ангел Пиноккио проходит сквозь это пламя и в нем, как это положено в сказках, образуется сознание, с которым уже ничего никому нельзя сделать. "Пиноккио" – это история о неуничтожимой чистоте, выдержавшей натиск манипулятивной действительности. В фильмическом языке мы стремились соединить необходимую красоту, выращенную в театре, и ту спектакулярность, что должна присутствовать в сказке и без чего в кино не будет и не может, как мне кажется, произойти чуда идентификации. Даже если это кино сделано в том режиме концентрации, которую сегодня позволяет нам время. Все снято в павильоне. Мы искали путь съемки, монтажа, организации света и музыки, где хотелось не упустить очарование большой истории – а сказка всегда ею является, особенно погруженная в своем сюжете в воспаленную театральность, в театр как образ мира». Из этого можно приблизительно понять, о чем же «Безумный ангел Пиноккио». Но печально то, что в пояснениях создателей больше смысла, чем в их масштабном детище.
Пиноккио в исполнении Марии Беляевой – существо странное, отчасти возвышенное, отчасти – жалкое. Маленький человечек, который явился в опасный мир лишь потому, что Отец (который тут заменяет столяра Джузеппе) так захотел. Зачем Отцу нужен Пиноккио? В сказках старик был одинок и хотел иметь сына. Тут же у Пиноккио с Отцом скорее абьюзивные отношения, отсылающие к некому Богу, что не очень-то и любит свое творение. Хуже всего то, что Пиноккио – «паяц», т.е. априори отверженный и «деревянное недоразумение». Как о нем говорят: «В тебе есть жизнь, но нет ума и чувства юмора». Герой сравнивается то с князем Мышкиным Достоевского, то с умственно отсталыми детьми. Пиноккио действительно отстает в развитии, он может делать странные и глупые вещи, не понимая, как это выглядит со стороны. Сверчок (тут – один из антагонистов) говорит ему, что он всю жизнь будет встречать лишь насмешки и унижения. И именно так все и получается – главного героя постоянно обижают, унижают и пытаются обмануть. А он часто и не понимает этого и так похож на еще одного известного героя – из повести Дэниела Киза «Цветы для Элджернона».
Первая часть триптиха «Лес» – пожалуй, лучшее, что есть в спектакле. Она божественно красива. Мария Беляева великолепна в своей кукольной неестественности. И особенно хорош в образе Старика (антагониста) покойный Владимир Коренев. Первая часть почти идеальна и, кажется, открывает большой простор для размышлений. «Лес» – история больного человека в мире здоровых, но эти здоровые по большей части злы и жестоки, и на их фоне Пиноккио оказывается единственным лучиком света (опять же, достоевский сюжет). Жесток даже Отец, который угрожает Пиноккио тем, что оставит его без ног (буквально), если тот не станет его слушаться. Пиноккио абсолютно одинок и отвергаем миром, но вместе с тем переполнен желанием этот мир понять. «Лес» можно смотреть, как самостоятельное произведение, он закончен и вполне мог обойтись без продолжения. Но – оно все же было.
Часть «Спектакль» полностью занята, как можно догадаться, спектаклем. В ней появился Антон Лапенко (в образе то ли мухи, то ли таракана – по костюму сложно сказать), и Пиноккио с его помощью попадает в театр. Примерно на полтора часа главный герой оказывается вне сюжета – любопытно, если бы не было так сложно. Сам «спектакль» производит угнетающее впечатление, в том числе своим кровавым посылом: в нем торжествует зло, а жестокость показывается как бунт против системы. Так, Пьеро из забитого и гуманного мальчика превращается в психа, который не находит ничего лучше, чем расстрелять своих обидчиков (и обидчиков ли?) из пулемета. К сожалению, уже во второй части история начинает расслаиваться и постепенно становится набором сценок, посыл большинства которых туманен. Авторы заявляют какую-то тему (например, конфликт одиночки), но толком не развивают ее. Вспомним, что в оригинале эта часть шла 5 часов. Много ли сюжета вырезали? Отчего линии персонажей так обрываются? Отчего у них нет мотивации? Добивает же излишний сюрреализм, на грани с лютым артхаусом. «Безумный ангел...» начинает утомлять в самом плохом смысле этого слова – переварить столько бессмысленных и беспощадных фантазий может далеко не каждый. Многие зрители стали засыпать или доставать смартфоны. Все ждали, каким смыслом закончится вторая часть... но смысл так и не появился (ну, кроме того, что Пьеро всех расстрелял). После началась третья часть (и Пиноккио опять повысили до главного героя), но ее уже смотрели с обреченностью. Оживляли зал лишь немногие смешные и более-менее актуальные моменты: так, самым запоминающимся стал момент с Брежневым, которому снится сон об его обезглавливании. Не стоит, впрочем, задумываться, какое отношение имеет Брежнев к наивному Пиноккио, Отцу и мухе/таракану-Лапенко. В современном театре и не такое бывало.
По окончании кинотриптиха зрители (которые остались до финала) разделились на два лагеря. Первым очень понравилось (потому что оригинально и красиво), вторым очень не понравилось (потому что непонятно и затянуто). Наверное, важнее, что равнодушных не было – «Безумный ангел...» способен пробить на эмоции и самого стабильного зрителя. У киноверсии спектакля есть как значительные достоинства, так и огромные недостатки. В достоинствах – необычность и профессионализм. В недостатках же... «Безумный ангел Пиноккио» – это искусство во имя искусства. Искать в нем что-то, кроме красоты, бесполезно. Нет, при желании тут можно найти отсылки на древние тексты, Библию и шутки про Союз и Росгвардию (да, они тоже были!). Но они не образуют единый смысл, без которого остается спрашивать: «А зачем и о чем это было?». Ни за чем и ни о чем. Для истории о дискриминации – слишком запутанно и местами наивно. Как история о жестокости мира – так же наивно и вторично. Сюжет не держит зрителя, он и не нужен тут. «...Ангел» ближе не к театру, а к искусству танца, балета, скульптуры наконец. И любоваться им нужно, как Моной Лизой в Лувре – не станете же вы искать в ней тайный посыл? Зритель же, который хочет истории, драматизма и катарсиса, неизбежно разочаруется.
Впрочем, утешительно знать, что в России остались оригинальные проекты. На фоне спектаклей о спецназе работа Юхананова – важное культурное событие. Можно и не смотреть, достаточно знать, что в России оно есть. Да, «...Пиноккио» в октябре 2022 г. кажется печальным анахронизмом. Чем-то из иного, ныне разрушенного, мира. Он создавался в эпоху, когда еще не было боевых действий, вопросов «а на чьей ты стороне?» и главного – необходимости сделать моральный выбор. Сейчас эта история (отчасти сказочная, отчасти реальная) словно существует в вакууме. Это роза, которую поместили под стеклянную колбу. Она напоминает, каким отстраненным, безразличным к внешнему могло быть – и было – высокое искусство до 2022 г. К сожалению или к счастью, сейчас от искусства требуют большего. А «...Пиноккио» вызывает ностальгию по временам, когда одной лишь красоты нам было достаточно.
