4 октября, в день муниципальных выборов в Тбилиси прошли протесты, закончившиеся столкновениями с полицией. Десятки человек арестованы, а власти обещают новые аресты. Оппозиция же, которая изначально обещала «мирную смену власти», похоже, еще сильнее теряет поддержку не только всего населения, но даже активной его части, которая регулярно ходит на протесты. Спустя год после масштабных митингов из-за парламентских выборов и последующих ежедневных протестов гражданское общество Грузии, похоже, переживает большую деморализацию из-за раскола в оппозиции и неспособности ее лидеров объединиться и придумать единый план действия.
SOTA
Муниципальные выборы и бойкот
Муниципальные выборы в Грузии были намечены на 4 октября. Большая часть оппозиции бойкотировала их, считая власть «Грузинской мечты» нелегитимной и протестуя против арестов лидеров оппозиционных партий, прошедших летом 2025 года. Но снова проявилось отсутствие единства среди грузинских оппозиционеров. Партии «Лело» и «Гахария – за Грузию» согласились участвовать в голосовании, считая, что год протестов не дал результатов и правящую партию» можно победить только на выборах.
Часть оппозиционеров, главным образом известные члены и сторонники партии «Единое национальное движение» (ЕНД, партия, созданная экс-президентом Михаилом Саакашвили) объявили о «мирной смене власти» в день выборов. Один из организаторов, оперный певец и оппозиционер Паата Бурчуладзе, говорил, что на улицы выйдет 200-300 тысяч человек. Часть гражданского общества с недоверием отнеслась к этой акции. Многие активисты задавались вопросом, как «мирная революция» должна сместить партию, которая правит страной уже 13 лет и устояла при самых многочисленных протестах после парламентских выборов. Также Бурчуладзе обвиняли в отсутствии плана, а также предупреждали, что, заявив столь амбициозные цели и не достигнув их, организаторы дискредитируют оппозицию и деморализуют протестное движение.
Муниципальные выборы 4 октября шли без какой-либо серьезной напряженности. Власти были уверены в победе, так как большая часть оппозиции самоустранилась. По данным ЦИК, правящая партия «Грузинская мечта» победила во всех муниципалитетах. В 25 из 64 муниципалитетов, где были выдвинуты только кандидаты от «Грузинской мечты», она одержала 100-процентную победу. В целом правящая партия получила более 80% голосов. Остальные партии, участвовавшие в выборах, набрали чуть более 6% и меньше.
Сообщений наблюдателей о массовых нарушениях не поступало. Но выборы прошли без участия международных наблюдателей ОБСЕ, потому что приглашение от грузинских властей поступило слишком поздно. Не было и местных НПО, которые бы могли наблюдать за голосованием. Накануне выборов власти отказали во въезде множеству иностранных журналистов.
Тем не менее в «Лело» после подсчета большей части голосов заявили о фальсификациях, «каруселях» и запугивании. В самой партии накануне выборов несколько кандидатов отозвали свои кандидатуры, обвинив «Грузинскую мечту» в давлении. Из-за бойкота оппозиции почти в половине муниципалитетов представители правящей партии были единственными кандидатами. В Европарламенте заявили, что выборы прошли в условиях ограничений на фоне многомесячных репрессий против гражданского общества, независимых СМИ и оппозиции.
Явка оказалась рекордно низкой. ЦИК сообщает, что в выборах приняли участие почти полтора миллиона избирателей – чуть более 40% от общего числа. На предыдущих выборах явка составила почти 52%. В наиболее протестном городе Грузии, Тбилиси, явка, по официальным данным, составила лишь 31%. Глава Центра социальной справедливости (SJC) Тамта Микеладзе отмечала, что в Тбилиси более миллиона избирателей и из данных ЦИК следует, что за нынешнего мэра проголосовало всего чуть больше 20% от общего количества избирателей. Тем не менее правящая партия одержала победу и упрочила положение власти. Многие муниципалитеты лишились оппозиционных депутатов. Но у части оппозиционеров осталась надежда на «мирную революцию».
SOTA
«Откат демократии» в Грузии и ежедневные протесты
Протестное движение в Грузии к октябрю 2025 года стало ежедневным феноменом: акции протеста в Тбилиси и Батуми шли с осени 2024 года. Тогда парламентские выборы прошли с нарушениями, а победу одержала правящая партия «Грузинская мечта». Оппозиция результаты не признала, отказалась от мандатов и призвала к протестам. В первые недели акции были масштабными и сопровождались столкновениями с полицией, но спустя два месяца, когда протесты не привели к изменениям, число участников стало сокращаться. Еще одним поводом для массовых протестов стала приостановка евроинтеграции властями.
В то же время фактически однопартийный парламент стал принимать один за другим законы, ограничивающие гражданские свободы и расширяющие список поводов, за которые полиция может штрафовать или арестовывать протестующих. Усилились преследования лидеров оппозиционных партий. Принятые законы «об иностранном влиянии» и «грантах» были призваны сократить финансовую поддержку оппозиционных партий и независимых СМИ извне. Многие политические проекты и организации прекратили свою деятельность. В гражданском обществе на этом фоне усилились споры о том, как бороться с «Грузинской мечтой» — на выборах, бесконечными мирными протестами, надеясь на сильное давление Запада, или революцией.
SOTA
«Революция без плана и поддержки»
В день муниципальных выборов протестующие начали стекаться на проспект Руставели в Тбилиси. Многие съезжались из регионов. К вечеру количество людей достигло десятков тысяч.
Лидеры протеста объявили о создании национальной ассамблеи, которая должна взять власть в свои руки. В ассамблею вошли Ираклий Надирадзе из ЕНД, бывший главный прокурор Грузии Муртаз Зоделава, экс-замглавы Генштаба Вооруженных сил Грузии полковник Лаша Беридзе, генеральный секретарь партии «Стратегия Агмашенебели» Паата Манджгаладзе и сам Бурчуладзе. Последний призвал полицейских переходить на сторону протестующих и арестовать наиболее известных представителей «Грузинской мечты», включая премьер-министра и Бидзину Иванишвили. Они в это время праздновали победу в офисе партии «Грузинская мечта».
Зоделава призвал протестующих захватить контроль над государственными институтами. Начать он предложил с президентского дворца. Эти слова вызвали недоумение и растерянность у значительной части участников акции. В то время как несколько тысяч человек двинулись ко дворцу Орбелиани, большая часть протестующих, пришедших на акцию, которая была заявлена, как мирная, начала расходиться по домам. Часть собравшихся остались протестовать у парламента на Руставели. Толпа, достигнув президентского дворца, снесла забор и попыталась войти внутрь. Путь им преградила охрана. В это же время к месту столкновений быстро были стянуты силы полиции, которые заранее были размещены властями в разных частях центра Тбилиси.
Силовики применили слезоточивый газ, а также водометы, чтобы оттеснить протестующих. Часть из них начала создавать баррикады на прилегающих улицах и поджигать их. До полуночи продолжалось пассивное противостояние, когда полиция обстреливала активистов слезоточивыми гранатами, постепенно рассеивая толпу. Протестующие же больше не предпринимали попыток прорваться к дворцу президента. Многие из них вернулись к парламенту, тщетно требуя у организаторов протеста огласить их план и не понимая, что происходит.
«Там у президентского дворца у нас была возможность одержать первую быструю победу. Не получилось? Ничего страшного. Если не вышло добиться быстрой победы – нужно принять это психологически. Не впадать в нигилизм, а воспринимать как возможность продолжить борьбу. Это вопрос психологии, это психологическая битва», – заявил Муртаз Зоделава журналистам. К полуночи у парламента оставалось несколько сотен протестующих, которые также через какое-то время разошлись по домам.
Превращение запланированной мирной демонстрации в штурм президентского дворца вызвало споры среди лидеров оппозиции. Экс-президент Грузии Саломе Зурабишвили, выступающая против «Грузинской мечты», призвала придерживаться тактики мирных протестов.
«Эта насмешка с захватом президентского дворца может быть организована только режимом, чтобы дискредитировать 310-дневный мирный протест грузинского народа», – сказала она.
Не вступать в столкновения с полицией призвали своих сторонников также лидеры партий «Лело» и «Гахария – за Грузию». Один из лидеров партии «Федералисты» Тамар Черголеишвили назвала 4 октября «днем национального фарса». При разгоне акции, по данным Минздрава, пострадали шесть протестующих и 21 полицейский.
SOTA
«Грузинская мечта» наносит ответный удар
Министерство внутренних дел Грузии возбудило несколько уголовных дел по статьям о нападении на сотрудников полиции, организации массовых беспорядков и попытке насильственного изменения конституционного строя. В ту же ночь с 4 на 5 октября силовики арестовали всех организаторов акции и членов «Национальной ассамблеи».
События 4 октября «Грузинская мечта» назвала «попыткой захвата власти». Премьер-министр Грузии Ираклий Кобахидзе анонсировал аресты участников столкновений. «Все, кто участвовал в насилии, без исключения являются исполнителями преступления, связанного с попыткой свержения. Соответственно, эти люди должны ожидать сюрпризов в течение ряда дней, и много дней для этого не потребуется», – заявил Кобахидзе. В организации насилия он обвинил иностранные спецслужбы, а в поддержке столкновений – официального представителя Евросоюза в Грузии Павла Герчинского. В последующие дни со стороны грузинских официальных лиц еще несколько раз звучали обвинения в адрес Евросоюза в поддержке «попытки переворота».
На 10 октября было известно уже о нескольких десятках арестованных участников протестов. Причем аресты происходят и днем и ночью. Депутат «Грузинской мечты» Тенгиз Шарманашвили заявил, что партия больше не позволит перекрывать дороги, если «не будет достаточного количества людей». Таким образом, власти, возможно, попытаются также сократить ежедневные акции у парламента. Как правило, там собирается несколько десятков человек и перекрывают проспект на несколько часов.
SOTA
Что теперь будет?
Произошедшее 4 октября сильно деморализовало оппозиционеров и активистов. У противников власти не получилось ни бойкотировать выборы, ни повлиять на ситуацию с помощью протестов.
Многие представители грузинского гражданского общества раскритиковали организаторов протеста, назвав их действия необдуманными. К примеру, политолог Гиа Нодиа писал на своей странице в Facebook, что попытка штурма президентского дворца, дала правящей партии легитимный повод говорить о госперевороте.
«Критиковать людей в тюрьме плохо. Но то, что мы увидели в Тбилиси 4 октября, было в лучшем случае примером некомпетентности и наивности, а в худшем безответственности. Впервые пропагандистский нарратив о «государственном перевороте», который якобы готовит оппозиция, получил реальное обоснование», — сказал Нодиа.
Многие активисты и участники протестов считают, что события 4 октября дискредитировали мирные акции и дали властям повод преследовать всю оппозицию. Также люди не понимают причин, по которой организаторы послали протестующих в резиденцию президента, который в парламентской республике имеет мало полномочий, в то время как вся верхушка «Грузинской мечты», в том числе президент Михаил Кавелашвили, была на мероприятии в своем офисе. Единственным предположением здесь является то, что оппозиционеры думали, что резиденция плохо охраняется и ее будет легко взять.
В то же время, в гражданском обществе спорят о причинах самой попытки устроить насильственную смену власти. Оппозицию обвиняют в безответственности и неспособности консолидировать общество и, что еще важнее, объединиться между собой.
Наиболее вероятной причиной попытки штурма дворца может быть жест отчаяния. Дело в том, что в летом 2025-го несколько лидеров оппозиционных сил получили тюремные сроки за отказ явиться на парламентскую комиссию, которую созвала «Грузинская мечта» для расследования преступлений, совершенных в годы президентства Михаила Саакашвили.
Деятельность комиссии укладывалась в предвыборное обещание миллиардера, почетного председателя и создателя правящей партии Бидзины Иванишвили. Он заявлял, что после победы на выборах власти объявят партию Саакашвили «Единое национальное движение» неконституционной и фактически запретят. Также власти пообещали запретить «партии-сателлиты», которыми они считают практически все остальные оппозиционные силы. Таким образом, провал попытки «расшатать» власть изнутри, а также частичный бойкот выборов привели часть оппозиционеров к мысли о попытке устроить революцию.
SOTA
При этом революционной ситуации в Грузии не наблюдается. Протестный потенциал в крупных городах есть, но массового недовольства населения нет. Грузинская экономика переживает рост. По данным Всемирного банка, в 2024 году ВВП Грузии вырос на 5,2%, а в январе — августе 2025 года рост составил 7,9%. Также выросли экспорт, средняя номинальная заработная плата, а также доходы бюджета. В этих условиях вместе с улучшением инфраструктуры и увеличением иностранных инвестиций трудно предположить, что граждане Грузии захотят массово менять власть и участвовать в столкновениях с полицией.
Сочетание политической репрессии, экономического роста и общественной усталости от постоянных протестов делает сценарий революции в Грузии в ближайшее время маловероятным. Одновременно «Мечта» хоть и ухудшила отношения с Западом, но не разорвала их окончательно. Более того, она надеется их наладить.
В то же время, несмотря на заявления оппозиции и опасения некоторых западных политиков, пока не наблюдается какого-то заметного сближения грузинских властей с Россией. Вероятнее всего, «Грузинская мечта» решила вести политику частичного изоляционизма — торговать и вести дела с Россией, Китаем, США и Евросоюзом, но без их влияния на внутреннюю политику.
Среди грузинского гражданского общества тем временем растет деморализация. Многие активисты и оппозиционеры понимают, что «Мечта» очень прочно стоит на своих позициях. Некоторые блогеры уже стали рассуждать, что Грузии следует дождаться появления новых оппозиционных политиков и партий, не похожих на традиционные, и даже ждать, когда умрет Бидзина Иванишвили.
Есть и более оптимистичный взгляд. Социолог Яго Качкачишвили считает, что события 4 октября хоть и показали невозможность смены власти на выборах и посредством революции, но и разоблачили миф «Грузинской мечты» о том, что протест «сдулся».
«Активизация десятков тысяч людей на улицах была вызвана ожиданием чего-то нового, что назвали «мирным переворотом». По моим наблюдениям, большинство ожидали, что, действительно, может произойти какой-то сюрприз. Но при этом ожидание мгновенных перемен было невысоким. Соответственно, градус нигилизма и разочарования после 4 октября тоже не может быть высоким.
Так или иначе, люди вышли на улицу не для радикальных насильственных действий. Мирный протест не изменил своего характера, несмотря на имевшие место ожесточенные столкновения. Протестующие легко забыли о провале 4 октября, поскольку не возлагали на него особых надежд», – сказал Качкашвили.
Тем не менее оппозиция, похоже, окончательно потеряла доверие и авторитет среди гражданского общества. Еще ранее, в течение 2025 года, она так и не смогла разработать единый план действий, а также заручиться поддержкой еще большего количества людей. Более того, даже протесты проходили вне зависимости от них и организовывались, как правило, молодежными движениями, а сторонники партий уже к ним присоединялись.
4 октября оказался днём, когда правящая партия одержала полную победу. Она значительно укрепила свою власть в муниципалитетах, позволила оппозиции дискредитировать протест, убедила большую часть населения, что сценарий силовой смены власти в Грузии на данный момент невозможен, а также получила повод проводить аресты, вводить новые репрессивные законы и легитимизировать запрет основных оппозиционных партий. Фактически это стало финальным аккордом в маргинализации и изоляции оппозиции.
Вероятно, грузинскому обществу потребуется определенное время, чтобы отрефлексировать произошедшее и найти возможность вернуть свои позиции. Но большой вопрос, будет ли у них возможность реализовать новый план, ведь, когда он появится, возможностей для его осуществлений может быть еще меньше.
