Вчера на в зале церковных соборов при Храме Христа Спасителя прошло собрание духовенства Московской области. Мероприятия такого рода проходят ежегодно и являются одновременно отчетным собранием, местом встречи и единственной возможностью для священников региона обратиться к Патриарху. Содержание прозвучавших речей хорошо отражает итоговый документ, в котором нашлось место поддержке многодетных семей, благодарности священникам, которые ездят на фронт, борьбе с абортами и неоязычеством и поддержке УПЦ. Отдельно отмечена пространная благодарность руководителю собрания за заботу, размышления и поучения, «указывающие на необходимость постоянного самосовершенствования священнослужителя и его деятельного участия в сохранении и укреплении традиционных духовно-нравственных основ российского общества». Ничего нового, ничего необычного. 11 пункт итогового документа содержал лаконичный призыв к священникам усилить патриотическую работу с населением:
11. Наступивший 2025 год объявлен Президентом России Годом защитника Отечества. Собрание призывает клириков митрополии через молитву и проповедь укреплять любовь к Родине, в особенности в связи с празднованием 80-летия Победы в Великой Отечественной войне.
По-видимому, именно этот тезис послужил причиной скандала.
В какой-то момент к микрофону вышел священник Алексей Шляпин. На попавшей в сеть записи невозможно разобрать начало его «вопроса» к патриарху, но закончил его клирик собора г. Можайска следующими словами: «Я не согласен с такой патриотической тенденцией (нрзб). Священник ориентирует людей в Царство Небесное, а не патриотизмом заниматься».
Патриарх Кирилл из президиума резко осадил: «Вот это здорово, да? Первый раз такое слышу! Вы, батюшка, не из Западной Украины случайно? Идите, сядьте и серьезно подумайте обо всём том, что вы сейчас тут ляпнули». Зал, в котором скучали немногим менее 1200 человек, грянул аплодисментами.
Но вопрос остался неотвеченным. Интересно, конечно, что патриарх первый раз слышит о том, что задача священника это не патриотическое воспитание, а «руководство на пути в Царство Небесное», а нежелание участвовать в этом воспитании может объяснить только патриотическими чувствами к другой стране.
У невольных участников мог возникнуть и еще один вопрос: а что это было? Попробуем разобраться.
Вообще говоря, «Царство Небесное / Царство Божие» в Евангелии – это не хорошее посмертие и ангельские хоры на облаках, а нечто куда более скандальное. Если совсем коротко – именно за проповедь этого царства Иисуса осудили «по политической статье» и распяли. Ранние христиане понимали Царство Небесное как альтернативное любым государственным структурам сообщество «граждан неба» и именно это сообщество называли церковью.
![Собрание Московской митрополии 11.02.2025
Фото: Патриархия](https://s3.sotaproject.com/files/ee73c4c6-909c-4d2f-b2ba-0dc163f3f49d.jpg)
Фото: Патриархия
Далее в истории было многое, отношения с различными государствами складывались по-разному. Но вопрос о соотношении христианства и патриотизма никогда не был однозначно решен.
Кто такой Шляпин
Корни прозвучавшего вызова патриарху может приоткрыть личность бросившего этот вызов. Шляпин – последователь убитого неизвестным в 2009 году настоятеля московского храма апостола Фомы на Кантемировской священника Даниила Сысоева. Сегодня имя Сысоева известно широкой аудитории в первую очередь благодаря признаниям его дочерей о насилии, которому они позднее подвергались со стороны отчима. Но в конце нулевых-начале десятых имя Сысоева и сысоевцев было громким. Уличные акции, срывы культурных мероприятий и иногда даже избиения: все это «православные активисты» делали с отсылками к имени убитого миссионера.
![Алексей Шляпин.
Фото: Патриархия](https://s3.sotaproject.com/files/9a0b13de-a234-4542-8435-1adc7c273840.png)
Фото: Патриархия
Именно священник Даниил Сысоев стал первым, кто последовательно продвигал в России принципы фундаментализма. Этот подход может быть реализован в любой религиозной традиции с обширным литературным каноном и заключается в буквальном прочтении священных текстов и авторитетных толкований к ним. Следствием этого является отвержение религиозного плюрализма и светского гуманизма, стремление отформатировать окружающую реальность под соответствующие представления о чистой вере. Широко известен исламский фундаментализм, однако в Россию это движение пришло из США, где оно и зародилось в среде протестантов на рубеже XIX – XX веков под знаменем защиты основ (fundamentals) христианской веры.
Палитру основ конкретно сысоевского движения можно увидеть на личном сайте главного героя вчерашней истории: пролайф, единобрачие, креационизм, геоцентризм (храктерно, что сегодня утром сайт исчез из доступа, но еще доступен в ар[ивной копии поисковика).
![Сайт Шляпина.
Архивная копия](https://s3.sotaproject.com/files/77cc5018-cc30-4523-88c2-5b4bb5fca367.png)
Архивная копия
Однако здесь нет еще одного столпа, который был очень важен в последние годы жизни для Сысоева и, как мы теперь видим, остался важен и для Шляпина. Это уранополитизм – позиция, утверждающая, что христианин должен быть гражданином неба, церковь – это народ завета, а любая земная родина – не более, чем гостиница. Провозгласив это в своем «Живом журнале» за полтора года до убийства, в 2007 году, Сысоев дал старт большой дискуссии, в которую вовлеклись все православные медиа и особенно то, что называли тогда «блогосферой». Гражданство в небесном полисе шло вразрез не только с поднимающим голову государственным патриотизмом и отношением к вопросу большинства населения, но и с официальной позицией РПЦ. Однако в 2007 году, в который никто, как известно, не вернется, всё это было ещё допустимо, и за замену одного слова в молитве тогда еще не лишали сана.
![Патриарх Кирилл на собрании Московсколй митрополии 11.02.2025
Фото: Патриархия](https://s3.sotaproject.com/files/bfa53d34-e747-4f59-80de-c53a68d62d43.jpg)
Фото: Патриархия
Сысоев не был космополитом, пацифистом или либералом. Он был очень жестким и по-своему узким человеком, но при этом бескомпромиссным и оттого неудобным. Его позицию хорошо выражает последнее интервью перед убийством, где он выражает свои взгляды в режиме манифеста. Миссионер и его последователи не отрицали, что нужно любить людей, с которыми рядом живешь, но не принимали патриотизм как идеологию превосходства интересов Родины. Любовь к Родине, писал он – нейтральное чувство, но может «привести к злу, когда человек под предлогом этого чувства начинает оправдывать преступления, совершаемые во имя Родины, и тем более в них участвовать».
Сегодня эти слова звучат как слишком серьезный вызов текущей политике церковной власти. И потому вчерашний демарш, на первый взгляд, горячего поборника традиционных ценностей, выглядит нелогичным только если забыть, что в нынешнем виде они лишь «постсекулярный гибрид», неестественный как для государства, так и для церкви.