Сегодня из Грузии на родину готовятся улететь 6 украинских заключенных, вывезенных в Россию перед отступлением армии РФ в минувшем ноябре (еще один из их группы отправился в дальнейший путь самостоятельно)
Также заключенные рассказывали о жестокости российских силовиков, летом 2022 года подвергших их избиению, после чего один из пожилых заключенных скончался.
Мужчины провели на КПП «Верхний Ларс» последние 15 дней, так как Грузия ждала от Украины подтверждения их личностей. Перед отлетом они рассказали корреспонденту «Соты» и помогавшим им «Волонтёрам Тбилиси» о своем пути из Украину в Россию и обратно.
По рассказу одного из бывших заключенных, Андрея, вместе с ним из херсонской колонии №7 в Россию в ноябре 2022 года вывезли 2500 человек. При этом сам Андрей должен был освободиться тогда же, 11 месяцев назад, но в итоге провел все это время в заключении уже в России. Суд продлевал ему депортационный арест: даже сейчас формально он должен был оставаться в заключении до апреля 2024 года.
Заключенные не знают, с какой целью были вывезены в Россию: их не пытались ни обменивать, ни принуждать идти в армию, лишь однажды поинтересовавшись, готовы ли они получить российское гражданство.
Сам Андрей отказался от этого предложения, хотя, по его словам, большинство тюремщиков после захвата Херсона Россией легко согласились перейти на службу оккупационным властям. Для этого пришлось лишь сменить форму, к тому же у них слегка выросла зарплата.
Также заключенные рассказывали о жестокости российских силовиков, летом 2022 года подвергших их избиению, после чего один из пожилых заключенных скончался.
Процесс смены власти в колонии, по словам Андрея, сопровождался хаосом: пришедшие военные долго не верили, что среди заключенных много больных туберкулезом, и ввели необходимые медицинские меры лишь порядка 3 недель спустя после захвата.
В РФ же украинские заключенные, ставшие фактически пленниками, содержались в особых по сравнению с другими депортируемыми условиях: их, в итоге собрав в Волгограде, не выпускали на улицу и пытались не допустить их общения с другими заключенными, также ограничивая по сравнению с другими депортируемыми время пользования телефонами.
