Сегодня в столице в последний путь проводили и скончавшуюся 10 мая в возрасте 94 лет Нину Гребешкову – вдову Леонида Гайдая и заслуженную артистку России. В ее фильмографии более чем на 70 картин практически не было ролей главных, но зрителям полюбились многие из ее эпизодических. Врач психиатрической больницы в «Кавказской пленнице» (1967), жена Семена Семеновича Горбункова в «Бриллиантовой руке» (1968), учительница химии в «Доживем до понедельника» (1968), жена Горбушкина в «Не может быть!» (1975), тетя Клава в «Спортлото-82» (1982), баба Саша в «Легенде № 17» (2013)…
Последний эпизод с ее участием вышел пять лет назад – в марте 2020-го: в восьмой серии второго сезона «Содержанок» она сыграла бабушку на скамейке у парадной. И сразу после окончания съемок, как началась пандемия, Гребешкова стала затворницей – перемещаясь исключительно между домом и дачей, но с охотой разговаривала с журналистами, в том числе в январе 2023-го – к столетию Леонида Гайдая. Приводим неопубликованный фрагмент интервью.
О Гайдае
«Леня был парадоксальным человеком – просто по природе своей. И всегда, когда он что-то решал… Нет, не решал, а совершал какие-то поступки, это было непонятно – ни мне, ни коллегам. И я ему говорила: «Ленечка, ну никто же так не делает». А он в ответ лишь пожимал плечами: «Почему никто? Я так делаю». Он не на миг не сомневался ни в чем, он не анализировал. Он поступал интуитивно – по принципу «как хочу, так и сделаю». И так всю жизнь.
Первое время я с ним не боролась, нет, но пыталась превратить его в «человека нормального», как я это понимала. Но он не поддавался даже мне. Приведу один пример. Для героев «Кавказской пленницы» мы долго-долго искали имена, чтобы не привязывать их ни к одной советской республике, чтобы таким образом других не обделить вниманием и не обидеть. Брали такие, которые встречались если не всюду, то во многих из них. Для Этуша нашли – Ахохов. И вдруг узнаем, что у одного из наших среднеазиатских друзей есть в правительстве чиновник такой. А в сценарии для похищенной и запертой Нины пелось: «Ах, какого жениха!» Переиграли на Саахов, чтобы это «ах» все же, звуча, обыгрывалось. И тут выясняется – после озвучания, что у нас же на студии секретарь парткома – Сааков. И он принял это на свой счет – что это он отрицательный персонаж. Потребовал у Гайдая переозвучки! Но на этот раз Леонид Иович наотрез отказался что-либо менять, ведь дело было в бюрократической прихоти, а не в поддержании дружбы народов. И он подговорил Юрку Никулина доложить об этом Екатерине Алексеевне Фурцевой, а та сама как отрезала, вызвав на ковер этого товарища Саакова: «На что вы государственные деньги тратить удумали?! Саахова – оставить!»
А может, я зря зову это парадоксальностью мужа – может, это принципиальность? На ней он и держался. Еще у меня часто спрашивают – почему у Леонида Гайдая не было учеников, почему он никому не передал этот свой комедийный дар? Он же считал, что этому научиться нельзя – с этим надо родиться, с парадоксами в голове. Кстати, после замужества не взяла фамилию Гайдай, что одинаково звучит в обоих родах, чтобы нас не путали, чтобы не отвлекать от него внимания, ведь я к тому времени уже была актрисой».
О долголетии
«Держу себя в тонусе. И в 90 с хвостиком лет (возрастом горжусь) утро начинаю с умеренно-контрастного душа и легкой зарядки, вместо домашних тапочек – каблуки. Шпилька, конечно, аккуратная, так, чтобы самой приятно было. Много чего читаю, смотрю – стараюсь жить все-таки не прошлым, хотя с вами, дорогие мои, о нем не забудешь. (Смеется.) И самое важное, никому не завидую – ни тем, кто успешнее в жизни, ни тем, кто ярче на экране. Радуюсь хорошим работам других – и с удовольствием их отмечаю, когда вдруг о том просят. Но и у меня в жизни главная роль случилась одна – жена Гайдая. Надеюсь, с ней я справилась достойно».
Похоронена Гребешкова на Кунцевском кладбище – в одной могиле с Гайдаем.
