Идущая в государственном Музее политической истории России в Петербурге выставка называется «Куусинен против Маннергейма». И название выбрано не случайно: таким образом акцент с войны между СССР и Финляндией переносится на противостояние двух финнов, причём Отто Куусинен представлен как самостоятельный политик Финляндии, а не марионеточная фигура в руках советской власти. По заявлению авторов, «выставка предлагает осмыслить причины и обстоятельства этого вооруженного конфликта, проследить предысторию военно-политического противостояния двух государств и двух знаковых уроженцев Финляндии».
Основная часть выставки состоит из чуть более десятка разделов, располагающихся в хронологическом порядке. Первый раздел посвящен обретению Финляндией независимости в 1917 году, дальше идут разделы про гражданскую войну в Финляндии 1918 года между красными и белыми и советско-финский вооружённый конфликт 1918—1920 годов («Финские интервенции 1919-1920 гг.»). Следующий раздел озаглавлен с характерной расстановкой идеологических акцентов: «Белофинский мятеж против карельской трудовой коммуны (ноябрь 1921-февраль 1922)».
Идеологический фон ощущается не только в заголовках, но и в подборе экспонатов. К примеру, создатели выставки подчёркивают «масштабный террор победивших «белофиннов» по отношению к проигравшим соотечественникам», но ни слова не говорят о сталинском терроре против «финнов-ингерманландцев».
В первых разделах выставки, посвященных предыстории советско-финских отношений наибольшее внимание привлекают советские листовки и плакаты с яркими, однако порой несколько противоречивыми лозунгами:
«Советская Россия не хочет войны с Финляндией! Ни один красный солдат не перейдет финляндской границы. Финские рабочие сами расправятся с своими угнетателями. <...> Ни одного выстрела по финской границе!» (1919 г.)
«За красный Петроград! За красную Финляндию! (1919 г.)
«Воевать мы не хотим, но советы отстоим. Всех непрошеных гостей мы оставим без костей.» (1922 г.)
Среди предпосылок войны 1939-1940 годов авторы выставки указывают планы «финской стороны по захвату Советской Карелии и созданию «Великой Финляндии», а также «территориальные претензии на часть РСФСР». В то же время желание советских властей передвинуть границу от Ленинграда, а также стремление «советизировать» Финляндию описывается скорее в положительных интонациях.
Один из ключевых разделов выставки, отражающий период обоюдной подготовки к войне двух государств и провал переговоров об обмене территориями с целью переноса государственной границы от Ленинграда озаглавлен «На пути к советско-финской войне 1939 г.». В этом разделе в частности экспонируется «секретный дополнительный протокол к Договору о ненападении между Германией и СССР», »«определявший разграничение сфер интересов Советского Союза и Германии». Про сам пакт Молотова-Риббентропа сказано, что его содержание «не расходилось с нормами международного права и договорной практикой государств, принятой для подобного рода урегулирований».
Майнильскому инциденту, который послужил непосредственным поводом для СССР напасть на Финляндию, на выставке уделено мало внимания: он упоминается лишь в советской листовке на финском языке, перевод которой музей любезно предоставляет:
«26 ноября наши войска, расположенные в километре северо-западнее Майнила, на Карельском перешейке, были неожиданно обстреляны с финской территории артиллерийским огнем, в результате чего убиты три красноармейца, один младший командир, ранено семь красноармейцев, один младший командир и один младший лейтенант. Подлая провокация финляндской военщины вызвала всеобщее возмущение в нашей стране и Красной Армии. Всякому нашему терпению пришёл конец! Нам пришлось взяться за оружие.»
Стоит подчеркнуть, что за пределами советской и российской историографии Майнильский инцидент давно был признан «операцией под фальшивым флагом» со стороны СССР с целью создания повода для нападения на Финляндию. Однако рассказа о таком взгляде на произошедшее музей стыдливо избегает.
Начало войны создатели выставки описывают в безличной форме: «30 ноября начались военные действия». С чьей именно стороны эти действия начались – не уточняется.
Следующий важный раздел выставки назван »Формирование народного правительства Финляндской республики». Речь идёт о так называемой «Финляндской Демократической Республике» (ФДР) – марионеточном государстве, созданном на занятой Советским Союзом территории Карельского перешейка и Восточной Финляндии и существовавшем с 1 декабря 1939 по 12 марта 1940 года. Создатели выставки на марионеточном характере ФДР акцент не делают, напротив, демонстрируют связанные с ней события со всей серьёзностью. Например, одна из фотографий раздела подписана следующим образом: «Председатепь народного правительства и министр иностранных дел Финляндии О. В. Куусинен подписывает Договор о взаимопомощи и дружбе между Финляндской Демократической Республикой и Советским Союзом».
В этом и следующих разделах посетитель выставки снова видит листовки и плакаты, причём часть из них на финском языке. Глядя на них, в первый момент невольно думаешь, вот оно, наконец-то: показан взгляд противника на события! Но нет, финскоязычные листовки оказываются также советскими.
Следующие разделы выставки посвящены собственно самой войне, советскому тылу, а также «советским героям войны 1939-1940 гг.». Последний раздел выставки озаглавлен «Победа Советского Союза». В программном авторском тексте, описывающем выставку, подчеркивается, что война «завершилась победой СССР на выгодных условиях».
Можно ли назвать итог 105-дневной войны победой «на выгодных условиях», если за это время безвозвратные потери советских войск составили около 127 тыс. человек (цифры признает и Большая российская энциклопедия) – вопрос риторический. Цифры безвозвратных потерь Финляндии при этом гораздо меньше: не то 48 тыс., не то 95 тыс. по данным неназванных источников БРЭ, или вообще всего лишь 26 тысяч человек по данным финляндских источников, на которые ссылается «Википедия». Впрочем, человеческие потери никогда не были важным критерием для оценки успешности или неуспешности военной кампании, с точки зрения как советской историографии, так и верно следующей её традициям нынешней российской пропаганды.
На стенде, расположенном при входе в выставочный зал указано, что «музей сделал акцент не на детальном освещении хода военных действий, a на воссоздании историко-политического контекста времени». Позиция советской пропаганды того времени действительно представлена на выставке весьма полно, однако нет даже попытки адекватно отобразить вместе с тем и позицию противоположной стороны. Представляется, что было бы честнее озаглавить выставку «Советско-финская война через призму советской пропаганды».
