Бесконечный февраль

Мариуполь давно находится вдали от линии фронта, но последствия разрушительных боёв до сих пор сказываются на жизни горожан. За последний год российские власти решили проблемы с газом, водой и электричеством и запустили общественный транспорт. При этом многие здания до сих пор лежат в руинах, и город, по сути, приходится строить заново. Журналисты «Соты» побывали в Мариуполе и рассказывают, как сейчас выглядит одно из самых трагических мест войны с Украиной.

 

«Вокзала нет, его разбомбили»

Около двух часов ночи наш автобус подъезжает к КПП на границе Ростовской области и ДНР. Билеты — чуть меньше тысячи рублей – мы купили на автовокзале Ростова. КПП нужно пройти пешком. Всех пассажиров перед нами пропускают без лишних разговоров, но наши паспорта пограничник долго листает, всматриваясь в монитор служебного компьютера. «Куда едете?» «В Мариуполь». Мы ждём подробных расспросов, но офицер смеривает нас усталым взглядом, возвращает документы и разрешает пройти.

По ту сторону от блокпоста скопилась пробка в обратном направлении. Водитель нашего автобуса в темноте пытается объехать её и ругается с теми, кто ждёт своей очереди на въезд в Ростовскую область. «Да мы тут уже с пяти вечера стоим!» – раздражённо отвечают ему.

Дальше дорога до Мариуполя проходит в полной тишине. На подъезде к городу из темноты начинают выплывать сгоревшие машины, силуэты разрушенных зданий и остановки, выкрашенные в цвета триколора. От некоторых домов остались только куски забора. Когда открывается дверь, слышен монотонный скрежет – это ветер играет с обломками металла в развалинах.

- Вам куда, молодёжь? – спрашивает водитель автобуса.

- На автовокзал – неуверенно отвечаем мы.

- На какой вокзал? – улыбается шофёр.

- Ну тут в билете написано...

- Вокзала нет, его разбомбили – уже открыто смеётся водитель.

Он паркует автобус на каком-то пустыре и предлагает нам поспать в салоне, пока не закончится комендантский час, за которым, впрочем, никто особо не следит. Выходим покурить перед сном и стараемся не наступать в траву на обочине. Нам рассказывали, что город разминирован, но проверять это на личном опыте не хочется.

На горизонте взлетает оранжевый огонёк и приближается к нам. Предупреждаем водителя, а он смотрит на нас, как на идиотов, советует «не забивать голову» и спокойно укладывается спать. Оказывается, светящаяся точка в небе была не беспилотником, а всего лишь осветительной ракетой.

С рассветом становится заметно, что весь город увешан российскими, советскими и ДНРовскими флагами. Зачастую знамёна висят прямо на крышах разбомбленных зданий. В руинах под флагами копошатся строители. Кажется, что людей в оранжевых жилетах тут даже больше, чем местных жителей.

Многие дома горели, оконные проемы в саже: на фоне черных следов особенно контрастно смотрятся белые новые рамы. Почти на каждом стекле есть заводская наклейка в верхнем углу. Наклейки идут идеально в ряд, обычно в домах всего пара «чистых» окон. Это выглядит пугающе — кажется, что хозяев просто нет, поэтому никто и не стал сдирать бумажки.

На дверях, воротах и заборах уцелевших домов видны слова: «Дети», «Мирные жители», «Лаврентьев живой». На некоторых таких табличках остались следы от пуль и осколков. На стенах можно видеть и другие надписи: «Z», «Russia forever», «No war». 

У моста, ведущего к «Азовстали», жёлтыми и синими мелками на асфальте написан лозунг: «Слава Украине! Героям слава!». Мимо бесконечным потоком проезжает военная и строительная техника, но никто не останавливается, чтобы стереть враждебную надпись. С другой стороны моста виден маленький, не до конца разрушенный украинский памятник. Рядом с расколотым гербом сохранился кусочек мемориальной плиты с фрагментом текста: «Героям-пограничникам, ... жизнь за территориальную ... и независимость Украины в 2014 году».

В овраге стоит разбомбленный пассажирский поезд с дырками от снарядов на крыше. На нём ещё можно разглядеть символику «Украинских железных дорог». Рядом с поездом маленький взорванный мост, расположенный параллельно большому и целому. А дальше к морю – руины «Азовстали». Вокруг них постоянно снуют грузовики и бензовозы, и с высоты холма вся эта суета выглядит, как огромный муравейник.

Другая печальная достопримечательность Мариуполя – драмтеатр. 16 марта 2022 года там произошёл взрыв, из-за которого погибли укрывавшиеся в здании жители. Сейчас театр завешен полупрозрачной сеткой, как обычно бывает во время реставрации. На сетке огромные портреты Пушкина, Толстого, Гоголя. На самом здании следы от осколков и нарисованные мелом «Z» и флаг ДНР. Рядом с театром шумит фонтан, у которого фотографируются отдыхающие, две женщины и мужчина среднего возраста. На задний план их снимков попадают очередные руины и машина с наклейкой «Санкт-Петербург и Мариуполь – города-побратимы». Такие стикеры часто встречаются здесь и на легковушках, и на общественном транспорте.

Нагулявшись по центру города, сворачиваем во дворы. Там нас встречают бродячие собаки со щенками и начинают выпрашивать еду. У нас есть только хлеб, но животные едят его с явной неохотой, зато долго обнюхивают нас самих. Неизвестно, приходилось ли им пробовать человечину во время городских боёв прошлой весной.

 

Проспект мира

Часть главной улицы перегорожена военными, за их спинами снимают фильм с лаконичным названием «2022». На съёмочной площадке горит танк, дом, покрышки. По Проспекту мира валит густой едкий дым. По соседству с киношниками работают строители, восстанавливают дома, сгоревшие по-настоящему.

Местная жительница рассказывает, что встретила людей с нашивками «Азова» и испугалась, что украинская армия вернулась в город. «Куда мне идти, что делать? А у меня российский паспорт, куда его прятать?» – подумала она. «Не бойтесь, не бойтесь, мы просто фильм снимаем», – успокоили её актёры, играющие «азовцев».

Дома у этой женщины много разных флагов, медалей и георгиевских ленточек, найденных в городе. Коллекцию собирает её сын-пятиклассник. Недавно он принёс домой украинский флаг, который сорвало с его школы во время прошлогодних боёв. Но мать рассудила, что ставший опасным символ лучше отнести обратно, от греха подальше.

По её словам, местные жители не рады съёмкам. Взрывы и стрельба пугают их, напоминая о прошлогодних событиях. Некоторые даже угрожали сломать кинокамеры, чтобы артисты убирались из города.

Мрачные воспоминания, конечно, есть и у нашей собеседницы. В марте 2022 года она не понимала, зачем соседи под обстрелом выносят из дома шторы. Оказалось, что в шторы был завёрнут труп их ребёнка. Сама женщина говорит, что выжила благодаря случайности: «Меня и мужа уже не должно было быть в живых. Когда драмтеатр бомбанули 16 марта, мы хотели пойти туда набирать воду. Уже перед самым выходом из дома муж заметил, что сапоги у меня мокрые. И минут пятнадцать мы бегали по дому, искали сухие сапоги. Эти минуты в итоге сыграли роль. Если бы пошла в мокрых сапогах, попала бы [под взрыв – ред.]».

Уже собираясь уходить, мы встречаем бывшего российского военного, стоящего неподалёку от съёмочной площадки. Он недоволен сценарием: «Вот актёры кричат: «Братан, сюда! Братан, помоги!» Это неправдоподобно. На самом деле, при обстреле ты молчишь. И молчишь ещё два часа после того, как он закончится». Мужчина предлагает идею, как можно было сделать фильм более реалистичным: «Лучше бы киношники зашли с нами в Херсон в прошлом марте. Там были и сожжённые танки, и перевёрнутые «Грады» – такая отличная натура для них получилась бы».

 

Постапокалипсис

Нас приглашает в гости девушка по имени Анна. На стенах её дома отверстия от пуль и осколков, а на дверях квартир уже знакомые таблички: «Здесь живут люди». Анна зовёт нас на кухню, где на стене висит календарик «Единой России». Интересуемся, откуда он. «А «Единая Россия» – это что? Партия какая-то? Ой, а я ж в ней состою, нам всем на работе сказали вступить», – вспоминает девушка. Она работает медсестрой на 0,75 ставки, зарабатывает 10 000 рублей в месяц. При этом цены на продукты в Мариуполе почти не отличаются от московских.

Обстановку в марте 2022 года Анна описывает так: «Разрушенные магазины, нет воды, нет света, всё разорвано, размародёрено, везде костры. Идёшь по городу и видишь апокалипсис». Как и другие местные жители, девушка обвиняет украинских военных в том, что они стреляли по гражданским машинам, а ещё занимали позиции рядом с домами. В результате мирных жителей накрывало ответным огнём со стороны России.

Сейчас Анна живёт у родителей с тремя котами. Её собственная квартира сгорела во время городских боёв: «Я увидела, что горит квартира, и побежала искать котов. Если бы они все не спрятались за диван, я бы не успела их спасти. Уже везде пошёл дым, и я выкидывала их по одному в подъезд», – рассказывает девушка.

Помимо своих животных Анна спасает и чужих. Вместе с другими волонтёрами она ищет для мариупольских котов хозяев в Ростове, Москве, Казани и даже Польше. Иногда для этого приходится сотрудничать с зоозащитниками из Киева. «Животные вне политики, поэтому общение с украинскими волонтёрами у нас абсолютно нормальное», – рассказывает Анна.

Родители девушки сейчас получают пенсию 10 000 рублей, но ждут, что выплаты увеличатся после замены украинских паспортов на российские. Помимо пенсии государство выдаёт им продукты в качестве гуманитарной помощи. Сейчас процесс раздачи «гуманитарки» проходит спокойно, но в прошлом году всё было иначе. «Это был ад. Приезжаешь занять очередь за четыре часа до открытия гуманитарного центра. Негде сесть, толпа на тебя давит, чуть ли не через людей перешагивают», – вспоминает Анна ситуацию в апреле 2022 года.

Несмотря на пережитую войну и бытовые трудности, родители Анны рады приходу российской власти. Ещё несколько лет назад они отключили у себя дома украинское телевидение и смотрели на Youtube передачи российских федеральных каналов. Зная украинский язык, на улице говорили только по-русски, из-за чего нередко возникали конфликты с соседями. «Мой муж родился в Орловской области, у меня родители с Тамбова. Мы русские. Я жду не дождусь уже возможности получить и поцеловать русский паспорт», – объясняет свою позицию мать Анны. «Я на сто пятьдесят процентов уверена, что этих тварей укров здесь больше никогда не будет!» – добавляет она.