Приступать к просмотру этого фильма было страшно — история жизни, точнее — ее завершение — настолько чудовищна, жестока и несправедлива, что бояться собственных черных эмоций и слез вполне простительно. А через полчаса выныриваешь из фильма, словно светясь отраженным светом этой жизни. Такой короткой и такой яркой жизни Павла Кушнира, музыканта, писателя, человека Возрождения. Только вот Возрождения в России не случилось — одному человек его завести не по силам. Возрождение встретилось со Средневековьем и пало.
Фото: pavelkushnirscholarship.org
Павел Кушнир погиб в российской тюрьме 27 июля 2024 года от последствий сухой голодовки. Он был арестован и отправлен в СИЗО по обвинению в террористической деятельности — антивоенных роликах на YouTube. У его канала было пять подписчиков. Мы никогда не узнаем, что именно, кроме голодовки, пришлось вынести Павлу в тюрьме, — он был человеком стопроцентно открытым и не умел молчать, даже если тебе светят все кары небесные. Если уж он на вступительном экзамене в консерваторию умудрился бросить профессору-экзаменатору: «Вы — враг музыки!» (разумеется, после этого принят он не был), — то даже страшно представить себе, что он мог наговорить тюремщикам.
Сергей Ерженков, автор сценария и режиссер, рассказал, что фильм был готов больше полугода назад, но его решили немного придержать — хотели, чтобы схлынула волна информации о Павле, чтобы его смогли разглядеть с некоторого расстоянии, слегка уложив эмоции и разжав кулаки, сжавшиеся от ненависти к убийцам в июле 24-го.
Как же мы ничего не знали про него?! Как упустили, что жили почти рядом с гением, человеком какого-то космического, не поддающегося мгновенной расшифровке таланта? Известность пришла к нему, когда было уже слишком поздно. Впрочем, Павел ее и не особо зазывал — ей просто не было места в его мозгу. Все было занято искусством.
Когда-то Павел написал сценарий к фильму «Шестеро уставших». Фильм так и не был снят, но сценарий сохранился. На основе этого сценария, а также дневников Кушнира авторы и построили свой рассказ об этом незаурядном человеке. Три состояния безумия — пророческое, творческое и протестное — становятся тремя гранями его личности. Одно состояние — одна глава, и каждая глава имеет свой цвет. А режиссер еще сопроводил каждую главу отдельной музыкой, которая, по его мнению, лучше всего отражает характер безумия, о котором идет речь в главе. Красная глава «Пророк» — это Рахманинов. Синяя глава «Творец» — это Бах. Третья — черно-белая — сопровождается музыкой Скрябина. В фильме собраны архивные кадры, неизвестные записи Павла и воспоминания близких друзей. Протестная сторона жизни музыканта и его выступления на протяжении всего фильма перемежаются рассказами его друзей и любительскими съемками.
На многочисленных фотографиях, которые появились, как только стало известно о гибели Павла, мы видим серьезного парня, и поначалу казалось, что он такой и есть — худенький ботаник, одержимый музыкой и борьбой за свободу. А в фильме он — совсем другой, неожиданный — веселый, отчаянный, то открывающий шампанское каким-то новым, только что выдуманным им способом, то гоняющий на велосипеде по замерзшей реке. То ли на спор, то ли просто бравирует. То вдруг появится перед друзьями голый, прикрыв причинное место плюшевым медведем.
Мы все рождаемся свободными — только кто-то способен пронести свою свободу через всю жизнь, не отдав и не расплескав по пути ни капли, а кто-то соглашается на обмен с внешними обстоятельствами: я вам свою свободу, вы мне — бесконфликтную жизнь. Второй вариант просто не приходил Павлу в голову. Свобода была вшита в него намертво и разблокировке не подлежала. Она могла умереть только вместе с ним.
«Этот фильм – попытка понять, кем был человек, который играл Рахманинова пальцами, сбитыми в кровь, мечтал улететь на Марс, чтил Курта Кобейна и называл войну своим именем, находясь в полной изоляции. Это история не только о смерти в тюрьме, но и о невероятной жизни, ставшей актом искусства и сопротивления», – говорится в аннотации к фильму.
А он был обычным нормальным парнем. Ну разве что гением, но об этом знали не все. Авторы выбрали очень верный путь для рассказа о Павле Кушнире, не став изображать его исключительно жертвой и исключительно героем. Он, безусловно, был и тем, и другим, но мастерство кинематографиста не в последнюю очередь в том и состоит, чтобы самые трагические события вызывали у зрителя не черную тоску, а то, что когда-то давно нарекли «катарсисом» — тем чувством, что приподнимает над землей и дает видеть оттуда больше, чем обычно. У Сергея Ерженкова с командой получилось составить свой рассказ так, что высветились все грани личности этого уникального человека. Трагизм и лиризм здесь сбалансированы буквально с той ювелирной точностью, с какой помещались в жизни Павла. В фильме он — трагический герой, но без лишних авторских слез, без попыток банально надавить на жалость, без громких проклятий в адрес режима. Никакие авторские проклятия тут не нужны — сама история героя говорит лучше всяких закадровых слов.
У Павла остались друзья и семья. Семье посвящено немало места в фильме — Павел был, что называется, «в семье не без урода», единственным противником режима и войны. Дело доходило даже до драк, и Павел без сожаления покинул родной Тамбов — уехал в Биробиджан, который в своем дневнике называет последним островком доброты в стране. В фильме Павел сам читает выдержки из дневника, точнее — не сам, его голос сгенерирован искусственным интеллектом. Это, пожалуй, единственный момент, к которому хочется придраться. Так ли обязательно было «оживлять» погибшего? Не факт — возможно, чужой голос звучал бы вполне органично, учитывая, что человека уже нет на этом свете.
В фильме много друзей Павла, Паши, Пашки. Их голоса и та нежность, с какой они про него рассказывают, то внимание, с каким сохраняют память о нем, — бесценное свидетельство тому, что Павел, будучи человеком глубоко одиноким, как и всякая трагическая личность, все же был отлично вписан в ту жизнь, которую можно считать нормальной. Его позиция свободолюбца и правдоискателя не была фрондой «по жизни», он не искал конфронтации с миром — наоборот, он искал в нем гармонию и оттого так нетерпимо относился ко всему, что ее нарушает.
Работы Кушнира теперь активно издаются — тот случай, когда лучше поздно, чем никогда. В прошлом году издатель и редактор Дмитрий Волчек с помощью подруги детства Павла Ольги Шкрыгуновой издал «Биробиджанский дневник», скоро выйдет сборник рассказов о мазурках Шопена — точнее, расшифровка радиопередач, которые Кушнир вел на биробиджанском радио. Есть еще два романа — «Косяг и Бегемод» и «Noёl». Над последним Павел работал много лет.
Режиссер Сергей Ерженков рассказал, что просмотров у фильма оказалось меньше, чем ожидалось. Впрочем, на большой наплыв зрителей никто особо и не претендовал. «Мы делали этот фильм для того, чтобы увековечить память достойного человека, ну и во вторую очередь — для самих себя, не особо рассчитывая на отклик широкой аудитории. Мы ничего не заработали на этом проекте длиною в год. Нам было важно доделать этот фильм», — говорит Ерженков. Возможно, удастся организовать просмотры на Западе, но с этим пока неясно.
Фото: Павел Явник / facebook.com/groups/pavelkushnirnopasaran
Героизм — это не обязательно бросаться на вражеский дзот. Порой героизм — это простое «делай что должно, и будь что будет». Потому что по-другому не можешь. Как Павел Кушнир, который, по убеждению известного музыканта и музыковеда Михаила Казиника, станет символом ХXI века.
